Медленно, бесшумно Финн достал шпагу из трости. Голос Мангуста звучал очень близко, с противоположной стороны изгороди, отделенный от него четырьмя футами кустарника.
– В оценке было так скучно, – сказал Мангуст. – Для меня это был тупик. Не было никаких вызовов. Таким образом…
Финн вонзил шпагу глубоко в изгородь, потянувшись за нею на всю длину руки. Он услышал, как Мангуст сделал резкий вдох.
– Очень хорошо, Дилейни! Но недостаточно хорошо.
Финн услышал звук убегающих шагов. Матерясь, он вытащил шпагу из изгороди и быстро побежал, прижимая руку к изгороди, чтобы не пропустить следующий проход в кустах. Достигнув его, он бросился вперед, быстро повернул направо и побежал за Мангустом, держа шпагу перед собой. Мангуст бежал к выходу, и был только один способ выбраться из лабиринта, за которым находилось несколько сотен ярдов открытой территории.
Финн выбежал к скамейке, заметил расположение урны и свернул налево. Правый поворот, затем левый… и он оказался в тупике, врезавшись прямо в блокирующую путь лиственную стену. Ошарашенный, он на мгновение пришел в замешательство, пока не понял, что Мангуст, должно быть, переставил урны, когда шел по лабиринту вслед за ним. Он побежал обратно тем же путем, что и пришел, на этот раз по «неправильному» пути. И снова оказался в тупике.
– Сукин сын! – выругался он.
Мангуст передвинул только некоторые урны. Но какие из них? Ему потребовалось почти полчаса, чтобы найти выход. К тому времени Мангуста и след простыл. Финн стоял у входа в лабиринт, тяжело дыша. Кроме звуков сверчков и собственного тяжелого дыхания, он ничего не слышал.
На землю лег густой туман. Он взялся за кончик клинка. Тот был мокрым от крови.
На следующее утро, за завтраком, один из слуг передал сообщение от главного садовника, который просил сэра Перси и леди Маргерит воздержаться от утренней прогулки по лабиринту. Кажется, один из гостей решил устроить розыгрыш пошлой ночью и переместил несколько урн. Садовник обещал, что все будет восстановлено к полудню.
– Я не удивился бы, если бы это был тот Шеридан, – сказал Финн. – Вчера вечером из него так и била энергия. Ну так что, моя дорогая, – продолжил он в непринужденной манере, – что ты думаешь о сливках лондонского общества?
– Я больше беспокоюсь о том, что они обо мне думают, – ушла от ответа Маргерит. – Надеюсь, ради тебя, я произвела хорошее впечатление.
– Я бы сказал, ты их очаровала, – сказал Финн. – Без сомнения, ты скоро начнешь получать приглашение за приглашением, и я буду вынужден следовать за тобой с одного бала на другой словно прислуга.
