- Бо-же мой! Все песни на один мотив, - застонал Трошечкин. - Третье лето таскаю его с собой и все еще остаюсь нормальным человеком. Почему я его беру с собой?
- О! - Жорик, улыбаясь во весь рот, обернулся. - Потому что я - бог бурения.
Тут уже все расхохотались. Не потому, что Жорик сказал неправду, - он действительно был мастером своего дела. Просто этот парень и правду говорил так, что нельзя было не смеяться.
Тайга в этих местах красива какой-то успокаивающей красотой. Настроение у геологов было отличное. Трошечкин бывал здесь и раньше и считался старожилом.
- Места, можно сказать, исторические: километрах в 20 к северу в 1908 году упал Тунгусский метеорит. Сколько тут народу перебывало! Потом интерес поутих. А теперь мы, геологи, добрались сюда.
- То ли будет, когда мы тут алмазы найдем, - пообещал Жорик.
- Боже мой! Алмазы! Да их тут и в помине нет! Пора бы уже разбираться, - Василий Петрович снова застонал.
- А вдруг найдем? - бурильщик не уступал: алмазы были его страстью с детства.
К вечеру маленькая экспедиция пришла в распадок между двумя сопками.
Геологи переночевали, а утром вертолет доставил им миниатюрную, но довольно мощную буровую. Через неделю, управившись, с тремя "точками", Жорик перебрался на четвертую, неподалеку от одинокой скалы.
- В ковбойке пестрой, клетчатой... - разносилось по тайге. К обеду Жорик появился в палатке, но есть не стал. Пыхтя, он вывернул все из своего рюкзака, достал что-то завернутое в вату и исчез. Трошечкин покосился было на бурильщика, но опять уткнулся в бумаги.
Вскоре Василий Петрович решил посмотреть, как идут дела у Жорика. Бурильщик сидел на земле. Лицо его выражало испуг и недоумение одновременно. Он поднял глаза на Трошечкина и почему-то шепотом сказал:
- Василий Петрович... Гляньте...
На ладони Жорика лежала его гордость - боразоновая коронка бура. И эта коронка, способная пробить алмазную плиту, была выкрошена. Трошечкин присвистнул: смещались представления о привычном. Уж он-то как геолог знал, что нет пока на земле вещества тверже боразона.
- Какая глубина?
- Двадцать два метра... Я две алмазные загубил до этой...
Вечером, когда все собрались вместе, обсудили план действий и утром приступили к работе. Жорик повеселел.
- Говорил же я, что мы найдем что-то особенно? А? Говорил? - наседал он на Трошечкина.
Бурили в разных местах и наконец определили границы залегания этой странной массы.
Василий Петрович послал радиограмму на базу. Оттуда весть о находке дошла до Новосибирска. Через неделю на месте небольшой геологической стоянки у одинокой скалы был расположен солидный палаточный городок, и несколько мощных механизмов, урча, разгребали землю.
