Она не сделала, то, что я думал.
Я прищурил глаза на ее безумство, и когда увидел, что она говорит правду, ахнул.
— Ты подговорила мою мать, чтобы она оказалась на твоей стороне, — обвинил ее я.
Святое дерьмо.
Предательство ударило меня как поезд.
Как, черт побери, она посмела вовлечь мою понимающую маму в свою злую схему.
Та женщина родила меня!
— Нет, не обязательно, — Нила ухмыльнулась, ее лицо — злая маска. — Я заплатила одному из барменов, чтобы он дал нам не те напитки, и только намекнула твоей маме, что ты любишь виски и обрадуешься. Это было проще пареной репы. Твоя мама не захотела, чтобы они пропали и поскольку ни одна из женщин, я знала, не станет пить виски, как я и думала, она понесла их тебе.
Я сузил глаза на чертовку.
— Я не верю тебе. Я могу понять, как моя мама стала пешкой в твоем сатанинском плане, если бы это было что-то не такое грандиозное, но на сей раз, ты перегнула палку. Ты почти выкрутила мои внутренности, Нила. Я никогда не трогал твои внутренности. То, что ты сделала со мной — это просто ужасно.
Я моргнул, когда Нила бросила полотенце в мое лицо и завизжала:
— Лжец! У меня было пищевое отравление на двадцатый день рождения Шона. Я была прикована к постели, и меня рвало несколько дней!
Я поморщился.
Я забыл об этом.
— Я сделал это не нарочно, я правда думал, что курица была свежей! А то, что ты сделала со мной… это было продумано и запланировано. Ты — злая корова!
Я пожалел, что не использовал другое слово, а не корова, потому что лицо Нилы перекосилось от ярости. Я отошел от нее на случай, если она решила вылить свой потенциал ярости на меня.
— Ты держал меня в плену всю ночь, твой попугай обзывал меня. И теперь ты называешь меня жирной?
О, господи.
Я точно умру сегодня.
Я не ответил Ниле, да и не пытался объяснить, что я вовсе не имел в виду, что она жирная. Вместо этого, я повернулся и выбежал из кухни, поднимая за собой столп пыли. Меня не волновало то, кем я выглядел в ее глазах: трусом, сучкой или кем-то там еще. Никто не знал, как сильно Нила может ударить, и по ее гневному взгляду понял, что она будет целиться мне по яйцам, и я не мог дать ей сделать это.
— Дарси! — рявкнула она позади меня.
Я слышал, как ее шаги раздались по моему плиточному кухонному полу, и на секунду я пожелал, чтобы она поскользнулась и упала. Так она была бы занята другим и не побежала за мной.
Боже, о чем я только думаю.
— Черт! — вскрикнул я, когда огромная обезьяна, только так можно описать ее, прыгнула мне на спину.
