Тоненькие руки нерешительно потянули сверток к женщине. Осторожно отогнув край пухового покрывала, она стала пристально изучать крошечное сморщенное личико. Длинные красные пальцы с грубо обрезанными ногтями мимолетно порхали над покрывалом, касаясь то пуговки носика, то бугорка подбородка. Иногда они на несколько секунд замирали над младенцем, словно пытались что-то нащупать…
— Что матушка? — не выдержала молодая мама. — Ты что-нибудь видишь?
Женщина вдруг закрыла лицо ребенка и быстро отошла в свой угол, начав еле слышно говорить.
— Иди домой Фекла! Домой, к мужу! Все с ребеночком будет хорошо…, - после небольшой паузы, когда обрадованная мама умчалась домой, Милениха продолжила. — Будет жить он в радости и счастье, пока не придет мрак и не поглотит его!
****
4 ч. 5 мин. 22 июня 1941 г. Брестская крепость. Кольцевая казарма рядом с Тереспольскими воротами
Все началось неожиданно, словно и не было бесконечных перебежчиков с рассказами о стоявших наготове у самой границы танковых армадах, тайных разговоров в курилках о неизбежности войны, донесений разведчиков о грозно гудящих моторах за пограничным столбом родной заставы.
Сильный взрыв потряс здание казармы! Мощная кирпичная кладка стен устояла. Через секунду новый взрыв! С треском обвалился потолок, заваливая полураздетых бойцов крошкой. Третий взрыв! Стены ходили ходуном, осколки стекла дождем разлетались по казарме. Пригибаясь красноармейцы руками разгребали пирамиду с винтовками. Из полу разбитого ящика бойцы россыпью набирали патроны.
На какое-то время взрывы прекратились. Поднятая в воздух меловая взвесь медленно оседала на раскуроченные потолочные балки.
Через бойницы послышалась гортанная речь, прерываемая плеском.
— Братцы, к бойницам! — заорал, рванувшийся вперед боец.
Через окна были видны темно-зеленые штурмовые лодки, набитые солдатами. Сводная десантная группа лейтенанта Кремерса под прикрытием артобстрела рвалась вверх по течению к мостам через Мухавец.
— Огонь! — рявкнул молоденький политрук в разорванном до пояса исподнем. — Огонь по врагу!
Пулеметный-ружейный огонь прорубал целые просеки в штурмующих группах. Раздавались крики раненных, разорванные в клочья лодки камнем погружались на дно.
— Рота! Слушай мой приказ, — заряжая опустевший магазин прохрипел командир. — Бегом! К караулу по охране тюрьмы! Уничтожить врага! Ковальских, твою …, куда лезешь?
Чумазый парнишка с выпученными от ужаса глазами пытался пролезть в развороченное окно. Его сапог с рваной штаниной скользил по неровной кирпичной кладке. Наконец, он попал в крупную трещину, и тело вылетело из казармы. Снаружи царил ад! После разгрома немецкого десанта начала работать дивизионная артиллерия. Тяжелые гаубицы накрывали каждый клочок площадки перед казармой. Взрывы раздавались один за другим! Земля, осколки наполняли воздух смертью.
