— Я знаю. Дороти нарисовала полную картину. Я же сказал тебе, что все образуется. А сейчас мне нужно, чтобы ты приехала немедленно, я должен проинструктировать тебя. Судя по отчетам, у тебя, дорогая, большие проблемы.
— В половине четвертого утра? Ричард, ты что, с ума сошел?
— Нет, но ты можешь сойти, если узнаешь всю подноготную.
— Какую подноготную? — Моника опустилась в бамбуковое кресло и нервно провела ладонью по еще влажным волосам. Сегодня у нее не было больше сил, чтобы что-то делать, но она должна знать, откуда ей грозит опасность. Она положила ноги на бамбуковое кресло восемнадцатого века с плюшевыми подушками, и приготовилась слушать.
— Ты не просмотрела хотя бы бегло отчеты Линды, которые она подготовила для тебя? Или ты весь день занималась приготовлениями к премьере Рори?
— Нельзя ли сразу к сути, Ричард? — перебила его Моника. — Так в чем дело?
— А дело в том, что твой июньский номер может провалиться. О да, снимки будут шикарными. А вот с текстами полный провал.
— О чем ты, черт побери, толкуешь? На моем столе четыре статьи, которые ждут одобрения, и три другие появятся на следующей неделе. О каком провале можно говорить?
— Пункт первый: статья «Как пережить первые месяцы после свадьбы». Полный провал. Автор имеет контракт на издание книги, получила солидный аванс и дает задний ход. Говорит, что ты можешь предъявить ей иск через суд, если у тебя есть такое желание… Пункт второй: рассуждения о фасонах для новобрачных, которые способны скрыть изъяны фигуры… Снимается. Линда обнаружила, что в журнале «Невеста и жених» идет такая же статья в майском номере того же самого модельера. Похоже, юный художник решил, что он может продавать одну и ту же идею всем подряд. И, если тебе этого мало, Денна, главный художественный редактор, которого ты двигала, исчез бесследно… Есть и еще кое-что. Мне продолжить?
Проклятье… Монике хотелось положить голову на стол и зарыдать. Но вместо этого она сама стала кричать в трубку.
— Ричард, у моей матери воспаление легких! Она только что вернулась из больницы! Тебе не кажется, что ты мог бы как-то помочь или хотя бы посочувствовать мне в этой ситуации? Я даже соображаю сейчас плохо… Я еще точно не знаю в котором часу я приеду завтра и приеду ли вообще.
Его голос обрушился на нее, подобно ледяному кубу.
— Моника, я самым искренним образом сожалею по поводу того, что случилось с твоей матерью. Но ты отлично знаешь, что она в хороших руках. Ты ведешь себя как неврастеничка.
