«И это все, что ты можешь сделать?» — подумала Моника, глядя на него в глухой ярости.
Ричард сделал вид, что не видит ее гнева. Он быстро заговорил в трубку, отдавая приказания шоферу.
— Сейчас настоящий кризис, — сказал он, положив трубку. — Я позвоню тебе туда. Обещаю.
Моника поджала губы и хлопнула дверью.
«Чурбан! — в сердцах подумала она, пересекая вестибюль. — Боже, хоть бы не было ничего серьезного! И почему Дороти не намекнула, в чем все-таки там дело?»
Она молча прошла мимо удивленного портье к стоянке. Когда из-за сплошной круговерти появился лимузин и подрулил к ней, Моника села на свое привычное место и достала сигарету. Прикуривая, она заметила, как дрожат ее руки.
В это время суток понадобится около пятидесяти минут, чтобы добраться до больницы.
Пятьдесят минут неизвестности. Пятьдесят минут пребывания в аду.
Телефонный звонок запоздал. Когда Ричард связался с автомобилем, Моника уже ходила по больнице, пытаясь узнать, где находится Мирей Д’Арси.
Она вернулась к лимузину, получив лишь информацию о том, что ее мать направили домой. Шофер передал ей послание от Ричарда.
— Мистер Ивз позвонил буквально через пять секунд после того, как вы ушли. Ваша мать дома, а Дороти выполняет все предписания. Он просит срочно позвонить ему, сказал, что это очень важно.
«Как бы не так!» — подумала Моника, — она взяла телефон и набрала номер загородного дома.
Меньше всего ей сейчас хотелось разговаривать с Ричардом. Она еще кипела из-за того, что он отказался сопровождать ее в больницу. Ей надоели его отговорки. Возможно, он действительно ненавидел больницы и болезни, но если он любит ее, то мог бы поддержать, когда она в этом нуждается.
А она сейчас явно нуждалась в такой поддержке. Если что-нибудь с maman случится, она не знает, что ей делать.
Прозвучал сигнал о том, что линия занята. Как это может быть? Она повторила вызов. Тот же результат.
Моника застонала от отчаяния. Ей так и не удалось дозвониться за то время, пока они добирались до загородного дома. Когда она вбежала в фойе и бросилась вверх по лестнице, она была почти в невменяемом состоянии. Она ворвалась в комнату матери и увидела, что в качалке сидит Дороти, а на кровати с пологом спит ее мать.
Сердце Моники сжалось. Maman казалась такой маленькой, хрупкой, мертвенно бледной и — старенькой.
«Она выглядит лет на десять старше», — с горечью подумала Моника.
— Что произошло? — громким шепотом спросила она у Дороти, которая отложила вязание и вскочила.
