— Ну, довольно! — строго остановил ее Суханов.
— Ничего не довольно! — вмешалась высокая женщина. — Пускай товарищ знает…
Иван Петрович хмуро слушал справедливые упреки женщин и даже не смущался, когда кто-нибудь из них вставлял такие крепкие выражения по адресу руководителей, каких не только в литературе, но даже и в «Толковом словаре» советского издания не найти. Искоса поглядывая на шпиона, Прохоров недоумевал. Как примирить сладкие речи зоотехника с тем, что говорили доярки? По их словам получалось, что с животноводством дело обстоит совсем плохо…
Постепенно выяснилось, что скотный двор до появления здесь совхоза был прекрасно оборудован, но сейчас водопровод почему-то не действовал, автопоилки сломаны, и даже навоз приходилось убирать вручную.
Но главное — корма. Чтобы коровы давали молоко, оказывается, их надо кормить! Знает ли об этом Поликарп Денисович, когда подписывает приказ, планирующий надой? А может быть, и его вводит в заблуждение Суханов, посылая неверные сведения?
Скотный двор Иван Петрович покинул с тяжелым чувством. Молча прошли они мимо недостроенного свинарника и остановились возле овощехранилища. Здесь Ивану Петровичу тоже суждено было увидеть и услышать удивительные и странные вещи, о которых он имел очень смутное и только теоретическое представление.
Трехтонный грузовик, стоявший возле овощехранилища, до краев был нагружен сильно побитой, мокрой картошкой. Задний борт его был открыт. Две женщины деревянными лопатами сталкивали картофель с грузовика на землю. Сонными глазами наблюдал за разгрузкой шофер, сидевший на опрокинутом ящике.
— Михайлов! Вы когда вернулись? — спросил Суханов.
— Ночью. Разгружать было некому, — вяло ответил шофер, лениво вытаскивая из кармана пачку папирос и закуривая.
— Картошка-то мороженая?
— Померзла малость.
— А чего вы брали?
— А мне-то что! — пожав плечами, ответил Михайлов. — Там разговаривать много не приходится. Бери что дают! Хорошо, что еще кладовщик знакомый. Не задержал.
Зоотехник подошел к грузовику, взял несколько клубней, помял их, понюхал и бросил в кучу.
— Придется перебирать, — проворчал он.
— Новый способ хранения придумали! — со смехом проговорила разгружавшая картофель женщина. — Я читала, что всякие ягоды, фрукты теперь хранят научно, в замороженном виде. Как свежие сохраняются. Не портятся.
— Пока не оттают! — весело отозвалась вторая.
— А зачем оттаивать? Так и надо есть!
Иван Петрович понял настроение женщин по-своему. Уныло на душе бывает, когда в закромах пусто. А иметь дело с продукцией, пускай даже немного попорченной, всегда приятно. Неудивительно поэтому, что на Суханова вид картофеля произвел совсем другое впечатление, и вместо того, чтобы радоваться, он нахмурился и сердито посмотрел на женщин.
