– Ваймс. Сэмюэль Ваймс. Это моя жена назначила встречу.
Старик снова крякнул:
– О, так оно обычно и бывает.
Двигаясь, несмотря на деревянную ногу, весьма проворно, старик провел его среди дымящихся куч самого разнообразного навоза к строению в глубине двора.
– Что ж, для сада это, наверное, хорошо, – заметил Ваймс в попытке как-то поддержать разговор.
– Я пытался этим удобрять ревень, – сказал старик, толкая дверь. – Но он вымахал до двадцати футов, сэр, а потом вдруг вспыхнул и сгорел. Осторожно, тут проходила виверна, хворает она сейчас… ох, какая досада. Но не переживайте, это очень легко отчистить, когда высохнет. Покорно прошу вас, сэр, заходите.
Насколько во дворе было светло и шумно, настолько темно и тихо было в зале. Здесь стоял сухой могильный запах старых книг и храмовых сводов. Когда глаза привыкли к темноте, Ваймс разглядел над головой многочисленные знамена. В зале было несколько окон, но завеса из паутины и дохлых мух делала сочащийся через них свет тусклым и серым.
Старик закрыл дверь, оставив Ваймса одного в зале. Ваймс через окно проследил, как тот, прихрамывая, возвращается к занятию, прерванному его появлением.
А занимался он сооружением живого герба.
Во дворе стоял внушительных размеров щит. К нему была прибита капуста – самые настоящие кочаны капусты. Старик что-то произнес – Ваймс не расслышал, что именно. Маленькая сова спорхнула с насеста и приземлилась на крупный крест-анк, приклеенный к верхней части щита. Гиппопотамы выбрались из воды и заняли позиции по обеим его сторонам.
Старик разложил перед щитом мольберт, поставил на него холст, взял кисть, палитру и крикнул:
– Оп-ля!
Гиппопотамы натужно взревели. Сова раскинула крылья.
– Боги всемогущие, – пробормотал Ваймс. – Мне всегда казалось, что они все это просто выдумывают!
– Выдумывают, сэр? Выдумывают? – возмутился голос позади него. – Мы бы далеко не ушли, если бы что-то выдумывали, ох, не ушли бы.
Ваймс обернулся. За его спиной вырос еще один старичок, который жизнерадостно моргал сквозь толстые стекла очков. Под мышкой он сжимал несколько свитков.
– Простите, что не смог встретить вас у ворот, но у нас сейчас очень много работы, – сказал он, протягивая свободную руку. – Круассан Руж.
– Э-э… Красная слоеная булочка? – оторопело переспросил Ваймс.
– Нет-нет, вовсе нет! Переводится как «Алый Полумесяц». Это мой титул. Очень древний титул. Я геральдист. А вы, вероятно, сэр Сэмюэль Ваймс?
– Да.
Алый Полумесяц сверился со свитком.
