Встал на колени перед диваном и быстро ощупал карманы папы – ничего.
«Тогда чем он их отпугнул?»
– Папа-а! Очнись, пожалуйста! Ты нам сейчас очень нужен! – попросил я, но отец молчал. Кожа на его щеках, казалось, усохла еще больше, полностью обтянув череп. Теперь он напоминал мумию. Боже, я даже мог рассмотреть мышцы, которые двигались на скулах.
– Надо уходить! – повторила девушка.
– А он? – Я показал на отца.
– Мы не сможем его спасти! – ответила она. – Знаю, что тебе плохо. Но это неизбежно!
Я понимал, что девушка права, только все равно не собирался бросать папу.
– Бегите! Уходите! Сейчас же! – приказал я Пуху с Наташей.
Те переглянулись. Рыжая покачала головой:
– Только с тобой!
– Я не могу, а вам нечего здесь делать. По-моему, сейчас в подъезде тихо – вдруг у вас получится…
– М-мы не по-пойдем без те-тебя! – произнес Пух, сжимая трубу от пылесоса – настоящий Конан-варвар!
Непроизвольно улыбнулся.
– Ч-что сме-смешного? – не понял Пух.
– Ничего, последствия стресса, – пояснил я. – Вам правда не стоит оставаться здесь из-за меня. А я… я останусь с отцом, даже если… короче, все равно… Это мое решение – и точка!
Рыжая смотрела то на окно, то на меня. В любой миг с другой стороны стекла могли появиться твари. Потом выдохнула:
– Мы остаемся! Может, подвинем эту стенку?! – спросила она, показывая на сервант. Тяжелый, но задержит ли он тварей?! Если да, то очень ненадолго. Да и про окно на кухне не стоит забывать.
– Ч-что стоим, по-поехали! – воскликнул Пух и первым навалился на стенку. Та скрипнула, сдвигаясь к балконной двери.
– Значит, оборона? – произнес я. – Что ж, пусть будет оборона!
И как бы намекая на недальновидность выбора, в ванной заорал кот.
* * *
Сервант хоть и перегородил большую часть оконного проема в зале, но все равно оставалась щель, через которую могло протиснуться небольшое животное вроде кота. А еще оставалась проблема с окном в кухне, где к тому же обитал мертвый дед. Окно там мы забаррикадировали столом – слишком хлипкая защита, как ни крути.
Вооружение тоже оставляло желать лучшего. У меня лук, у Пуха – труба от пылесоса, Наташа схватила ножницы.
– И что, застрижешь насмерть?! – съязвил я.
– Еще раз состришь – воткну в глаз, – ответила девушка.
«А баба-то – не промах, – подумал я. – Мы, наверное, были бы отличной парой, жаль, не в этой жизни».
– Готовы? – спросил я.
Пух сглотнул, но кивнул.
– Всегда готовы! – сказала Наташа.
«И в кого только она настолько отмороженная?! – подумал я. – Ведь знает, что дело – провальное. Как пить дать, тут и помрем, никакие шкафы со столами не помогут».
