Фамилия прозвучала неожиданно чётко и громко. Все тут же уставились на меня.
Полицейский опустил глаза в свои записи, уточнил:
– Доктор Ворони́н? Вы имеете отношение к мадам Элен Ворони́н?
– Элен Воро́нина – моя жена.
Месье Бартель повернулся ко мне, с вызовом спросил:
– Почему вы это скрывали?
– Я не скрывал. – Мне не нравился этот пижон, и этого я тоже не скрывал. – Я только что представился инспектору.
– Но всё это время вы умалчивали, что вы муж мадам Ворони́н.
– Я не умалчивал, я не участвовал в вашем разговоре. Ко мне привезли раненого, я пытался спасти его. Не вижу, почему я должен был сообщать вам, кто моя жена.
Бартель гадко осклабился, но Валюбер, похоже, согласился со мной. Он кивнул на Клэр:
– Простите, доктор, а с кем сейчас говорит мадам Паризо?
Ответил Бартель:
– Спорю на что угодно, это опять Марго.
Инспектор взглянул на часы. Вслед за ним автоматически взглянул и я. Было сорок минут первого.
Бартель проследовал к регистрационной стойке и уже через минуту конвоировал обратно растерянно кудахтавшую Клэр:
– Ну как я могла не поговорить с ней, Антуан? Бедняжка сходила с ума от волнения.
– Потаскуха она, а не бедняжка, – холодно уточнил светский обозреватель.
– Это неправда, – лепетала Клэр. – Она искренне любила Ива-Рене. Что её не оправдывает, конечно.
Инспектор обратился к Мартине:
– Сделайте одолжение, сестра, узнайте у телефонистки, с каким номером только что соединяли больницу? Итак, мадам Паризо, вы дважды звонили мадемуазель Марго Креспен из ресторана, верно?
Клэр трусливо оглянулась на мрачного Бартеля:
– Ну да. Первый раз вскоре после нашего прихода в «Ля Тур д’Аржан», а второй – после того как всё это стряслось, пока мы ждали таксомотор.
Подошла Мартина, подала инспектору бумажку с номером.
Он переспросил:
– Рамбуйе?
Клэр колыхнула грудью:
– Я же сказала, что Марго живёт в Рамбуйе.
– И из ресторана вы оба раза звонили ей в Рамбуйе?
– Ну, разумеется, в Рамбуйе. Она же там живёт, – терпеливо растолковывала Клэр инспектору-тугодуму.
Валюбер направил на свидетельницу толстые окуляры своих черепаховых очков:
– Выходит, что второй раз вы позвонили мадемуазель Креспен где-то через полчаса после того, как месье Люпон покинул ресторан. Вы говорили с ней?
– Конечно, можете проверить, – с обидой напрасно обвиняемой праведницы заявила Клэр.
– У Марго машина, – упрямо стоял на своём Антуан.
Инспектор кивнул:
– Мы уточним время всех звонков, но если в половине двенадцатого Маргарита Креспен была у себя дома, то за полчаса до этого она никак не могла стрелять в месье Люпона. За это время невозможно добраться от набережной Турнель до Рамбуйе.
