– А ваша жена?..
Я вернул трубку на рычаг. Валюбер, конечно, тут же вцепился в меня:
– Что вы имеете в виду? Какие слова умирающего пациента? Люпон всё-таки что-то смог сказать?
– Это просто маленькая месть газетчикам, инспектор. Мы же с медсестрой Тома уже объяснили, что больной только невнятно что-то прохрипел, но никто из нас не сумел распознать в его всхлипах никакого имени. – Я выудил из кармана и протянул инспектору найденный обрывок ткани с пуговицей: – Зато на рассвете я подобрал вот этот клочок на рю Кардинал Лемуан, метрах в двадцати от входа в «Ля Тур д’Аржан».
Он повертел клетчатую ткань грязно-горчичного цвета в руках:
– Вы думаете, у этой пуговицы есть связь с убийством Люпона?
– Стоит проверить. Может, Люпон содрал её с пиджака своего убийцы.
– А может, она валялась там уже целую вечность, – язвительно повторил мои слова Валюбер.
– Нет, инспектор. Окурок может валяться, но это заметная и добротная пуговица, хоть и потёртая. Посреди тротуара она сильно бросается в глаза, я нашёл её до рассвета. Утром кто-нибудь непременно подобрал бы её. Но это ещё не всё. Гарсон в кафе напротив упомянул, что сегодня утром на этом самом месте рыскал высокий, худой, сутулый очкарик. Он что-то упорно разыскивал, но так и не нашёл.
Инспектор спрятал пуговицу в карман:
– Да, гарсон звонил в Сюрте. Мы уже допросили месье Додиньи.
– А, так это был Додиньи? Я никогда его не видел. Он вроде яростный оппонент Люпона. И что он вам рассказал?
– Месье Додиньи вчера вечером был в театре Сары Бернар на премьере балета «Кошка».
– Он был с кем-то?
– Один. Но там должно было быть много его знакомых. Он уверен, что кто-нибудь из них видел его. Об убийстве он узнал только после возвращения домой, когда месье Бартель дозвонился до него.
– Так. А что насчёт звонка в ресторан? Вы проверили, это в самом деле была секретарша Люпона?
– Нет, звонок был с номера мадемуазель Креспен.
– Минутку, только сейчас вспомнил…
Я пошёл в кабинет и вернулся с брелоками.
– Уже после вашего ухода я нашёл под операционным столом вот эти два ключа. Они выпали из смокинга Люпона.
– Да вы просто фокусник, вытаскиваете одну улику за другой, как зайцев из цилиндра! – восхитился Валюбер.
– Возможно, это признак разрыва между Люпоном и мадемуазель Креспен. Что если она оказалась не склонна простить непостоянство любовника?
– Маргарита Креспен вне подозрения, – сухо ответил инспектор. – Телефонистка подтвердила, что в половине двенадцатого своими ушами слышала разговор мадам Паризо с ней. Девушка запомнила беседу – не каждый день люди сообщают о покушении.
