Словарные игры и не только. Ики, пики, грамматики | страница 10

Консервная фабрика Николя Аппера в Париже только за одиннадцать лет до онегинского ужина со страсбургским пирогом выпустила свою первую «нетленку». Правда, пока ещё в стеклянных контейнерах, а не в привычных нам жестяных банках. Из-за хрупкости тары целевая аудитория – интенданты флота и армии – апперовские консервы проигнорировала, и фабрика быстро разорилась, несмотря на то что Наполеон пожаловал Апперу титул «Благодетель человечества». Но упавшее знамя подхватили англичане, заменили стекло на олово, и уже в 1813 году консервы, как особый деликатес, был подан королевской семье на банкете у герцога Йоркского.

Дипломированные лингвисты (скучные люди!) считают, что у двух укропов (трава и кипяток) – шапочное знакомство. Точнее, кастрюльное. Мол, пращур укропа-травы древнеиндийское «капи» – благовоние, и, задолго до того как он попал в борщи и огурцы, его запахом отгоняли злых духов, ароматизировали жилища, а молодые люди дарили пучки укропа своим подругам. А укроп-кипяток от «кропа» – капля, потому что кипящая вода брызгается и роится пузырьками.

Но народу, судя по шквалу перепостов в интернете, больше по душе сюжет про кровное родство слов: трава стала тёзкой кипятка из-за того, что салютует соцветиями, как кипящая вода пузырьками. Это вряд ли. Но, возможно, другая мурава имеет тесные семейные связи с кипятком-укропом: крапива. Есть предположение, что растение получило своё имя за то, что обжигает, точно кипяток.

Образность – природное свойство нашего языка, и очень часто вполне конкретный смысл уступает место метафорическому. Опешить – лишиться коня. Ошеломить – ударить по шлему. Время – то, что вертится, повторяется. Рыло – у свиньи, то, чем роют. Уста – от «устье», потому что речь подобна воде в реке, она льётся и течёт.

Наши предки всякие подземелья рыли увлечённо. Подземные церкви скрывали паству от врага, скиты скрывали монахов от мира, тайные коридоры вели к воде и на волю. Слухи же (каменные тоннели под крепостной стеной) помогали пресечь попытки неприятеля проникнуть в город с помощью подкопа. При осаде по ним денно и нощно патрулировали, прислушиваясь к подозрительным шумам. «Слухи» спасли Псков, когда город пытались взять татары и шведы.