И несмотря ни на что, Турция будет поддерживать ИРИ экономически и политически в любом случае.
Причина проста как мир. Иранский газ, импортируемый в Турцию. Турки тут ничего нового не изобрели.
Задача президента и правительства Турции была и остается достаточно очевидной — поиск новых рынков ресурсов и рынков сбыта для собственных товаров.
Санкции против ИРИ помогли туркам войти на рынок Ирана, и это основная причина дружбы.
Иран щедро поделился добычей из своих скважин с турками, которые, скажем так, не очень хорошо обеспечены углеводородами.
Наверное, поэтому и нет стычек протурецких и проиранских группировок в Сирии.
Удивительным образом турки и иранцы не встречаются на поле боя.
Каждая группировка действует на своей территории и не претендует на что-то ещё.
Это для Востока не худший показатель слаженности действий.» [43]
Однако по ходу развития событий в регионе «Анкара постепенно теряет стимул сохранять активность в рамках тройственного альянса с Россией и Ираном. Союз с Ираном и РФ теряет для Турции значение.» [4]
Появляется новый интерес: «Турция, Иран и Катар движутся прямым ходом к созданию полноценного альянса на Ближнем Востоке, грозящего внести серьёзные коррективы в сложившееся статус-кво в регионе.
Подобное сближение, как пишет издаваемое в Лондоне издание Arab Weekly, грозит подорвать основы местной безопасности, однако насколько подобные опасения оправданы, пока сказать невозможно.
В сфере геополитики задачи Ирана и Турции не сильно совпадают: Турция мечтает возродить величие Османской империи в как можно более широких границах, Иран построить свою шиитскую империю в регионе, в идеале на территории Сирии, Ирака, Йемена и Ливана.
Не стоит также недооценивать роль маленького Катара в этом тройственном союзе с латентными империями.
Дело в том, что огромные финансовые средства, а также удачное географическое расположение эмирата позволяют ему противостоять даже всесильной Саудовской Аравии, также претендующей на региональное господство.» [36]
Тем более, что в конце 2018 года состоялась «секретная встреча с участием представителей» [39] Саудовской Аравии, Объединённых Арабских Эмиратов, Египта и Израиля «в одной из арабских столиц Залива (по всей видимости, в Абу-Даби).
По данным источников МЕЕ, фигурантами консультаций стали высокопоставленные представители разведведомств четырёх стран, и среди них — Йоси Коэн, директор израильской «Моссад».
По итогам «тайного заседания» две аравийские монархии, одна арабская республика и еврейское государство согласились действовать сообща и предпринять следующие меры в поддержку их союзников.
