Иными словами, на сегодняшний момент мы оказались между двух «больших огней», которые находятся, скажем так, в состоянии враждебности», — пожаловался глава МИД Белоруссии Макей. Очевидно, под «мы» он понимал ту группу людей, которая давно находится у власти и имеет с этого выгоду.
«Вместе с тем, мы понимаем, что монозависимость от одного рынка сбыта не отвечает требованиям современной экономической безопасности страны», — сообщил замминистра Евдоченко.»
Более того, ««с экономической точки зрения сегодня мы сильно зависим от России. Время от времени возникают определенные проблемы в отношениях с Россией, которые имеют преимущественно экономический характер», — посетовал Макей.» [3]
«Вместе с тем, не стоит забывать и о вине самой Белоруссии в ухудшении экономических отношений между двумя странами.» [20]
««Зачастую эти проблемы являются искусственно созданными, но мы продолжаем диалог с российскими партнерами и всегда находим решение», — продолжил Макей.
Отвечая на вопрос о ликвидации «газовой и нефтяной зависимости от России» со ссылкой на то, что «как отмечал господин Лукашенко, она иногда используется господином Путиным как оружие», глава МИД республики сказал: «Мы хотели бы избавиться от зависимости от одной страны.
«У нас есть стремление диверсифицировать отношения, в том числе за счет развития связей с Европейским союзом и остальным миром». По его словам, «это особенно важно в критических ситуациях.
Именно поэтому перед нами стоит задача диверсифицировать отношения, в первую очередь, экономические.»
Стремление «диверсифицировать отношения» преподнесено как нечто позитивное.» [3] Однако «стоит напомнить, что интересы «диверсификаторов» прямо противоположны тем, что заявлены народным большинством на референдумах, в частности — на референдуме 1995 года в Белоруссии.
Вопрос экономический или политический?
Любопытно, что вопрос о диверсификации поставок обычно обосновывается экономически. Но официальный Минск, судя по сказанному Макеем и до него руководством республики, пытается намекнуть и на некую политическую выгоду.
Иначе нельзя объяснить тот факт, что речи о диверсификации поставок российских углеводородов заводятся в ситуации, когда Россия их поставляет Белоруссии по самым низким экспортным ценам и так было всегда.
Здесь невооружённым глазом просматривается та же мотивация, которая была у украинских мятежников при подписании контактов на поставки угля из США и ЮАР.
«Конечно, мы все еще зависим от России. Почти 48 % нашей торговли приходится на Россию, 26 % — на ЕС, 26 % — на остальной мир», — уточнил Макей, сравнив РФ со всеми странами Евросоюза.
