– Ишь ты, – еще раз произнес он, качая головой.
Облакопрогонники следили за битвой с холма и видели все довольно ясно. Вот исполинский кот прыгнул на спину сома, защищая дочь Солнца; затем один из людей – судя по одежде и черной косе, накх – ударил Хозяина реки кинжалом, но вскоре выпал из лодки, и что стало с ним далее – разглядеть не удалось. Вода клокотала под ударами огромного плоского хвоста. Он то исчезал в пучине, то снова выныривал. В какой-то миг облакопрогонники решили, что огромный кот и накх навечно ушли под воду. Однако вот здесь зверь выбирался на берег. И в следах его внимательный жрец заметил не только воду, но и кровь…
«Своя бы текла, заполняя следы, – раздумывал он. – А здесь вмятины от лап и все вокруг них усеяно мелкими пятнами, будто на кукушкиных яйцах… Будто зверь замарался кровью из чужой раны и отряхивался…»
Жрец выпрямился и пошел по следам огромных лап. Есть там человек, жив ли он, или битва с Хозяином реки оборвала бег его дней – стоит проверить. С накхами вражды нет, однако и привечать их незачем. Змеиные дети – народ злой и опасный…
Накх отыскался довольно быстро. Он лежал, уткнувшись лицом в мокрый песок, уцепившись одной рукой за ветку торчавшего из воды куста вербы. Другая тоже была сжата в кулак, и в ней облакопрогонник разглядел клок шерсти.
– Вот оно как, – пробормотал он себе под нос, представляя картину происшедшего.
Верно, там, в воде, змеиный человек успел мертвой хваткой вцепиться в шерсть кота – и тот, сам не желая, выволок его на берег. А здесь накх в последнем усилии ухватился за первое, что попалось. Интересно, жив ли?
Облакопрогонник приблизился к неподвижному телу.
«Дышит…»
Жрец наклонился над «утопленником» и, прикрыв глаза, начал водить ладонями над распластанным телом, время от времени кивая своим наблюдениям. Накх был очень силен, крепок, будто дубовая плаха, однако и досталось ему изрядно. Особенно не нравилась жрецу рана в плече. Хотя видно было, что лекари над ней хорошо потрудились, сросшаяся было ключица вновь надломилась, грозя гибелью от горячки.
Шепотом взывая к Матери Дане, облакопрогонник водил руками над обеспамятевшим воином, заговаривая кровь.
– Лежи тут пока, – убедившись, что раненый вне опасности, пробормотал жрец. – Вроде и ростом невелик, а без волокуши не обойтись… Лежи, я скоро…
* * *
Когда Даргаш пришел в себя, было уже светло. Он не мог сказать, долго ли валялся без сознания. Однако по всему выходило, что долго. Дневной свет сочился сквозь щели низко нависающей плетеной крыши. Рядом слышалось однообразное бормотание. Накх скосил глаза и увидел, что над ним склонился разрисованный синими узорами загорелый чужак. Он водил ладонью над его плечом и выпевал непонятные заклинания. Заметив, что накх очнулся, колдун спросил, заметно смягчая привычную речь Аратты:
