— А ты как считаешь? — спросил Прохоров, прищурив правый глаз. Глаза за густыми, нависающими бровями поблескивали то ли с хитростью, то ли с алкогольной бравадой.
— В квартире присутствуют следы посторонних лиц. Явные или старательно уничтоженные. Следственные мероприятия не были проведены в должной мере. Версия убийства не отработана. Да и некоторые сопутствующие события связанные с Ивановым настораживают.
Прохоров пожевал одними губами. Седые усы смешно топорщились, но сдвинутые брови не оставляли сомнений — капитан размышлял.
— Сережа, а почему ты вообще зацепился за это дело?
Ответ на это вопрос Рассказов искал уже сутки. Но сейчас не задумываясь выпалил:
— Слишком многие хотят его закопать! Утаивают улики, подтасовывают факты! Меня просто бесит такое двуличие. Вместо правосудия творят самосуд какой-то. Я это дело на тормозах спускать не намерен!
Рассказов осекся. Он сам не понял, почему так разоткровенничался с по сути малознакомым человеком. Кажется, несмотря на весь свой настрой, он слишком уж расслабился. То ли из-за выпитого, то ли из-за пережитого, то ли от всего сразу. Прохоров предложил новую порцию алкоголя. Его глаза из-под густых бровей глядели изучающе.
— Я вот что хотел знать: как бы ты охарактеризовал Иванова? — Рассказов перевел разговор в другую плоскость. Требовалось поточнее узнать и понять человека, ставшего фигурантом этого знакового дела. Отчасти за этим он сюда и пришел. Да и пусть лучше говорит капитан. За сегодняшний день Рассказову уже хватило разочарований в коллегах по цеху.
— Я его знал столько, сколько служу участковым, — охотно и немного грустно откликнулся капитан. — Он у меня, можно сказать, на глазах рос. Хороший работник, отзывчивый, уравновешенный. Был у него период в жизни, когда он в банде состоял. Причем в авторитетах ходил.
Рассказов придвинулся ближе к участковому. Выглядело странным, что подчищая биографию Иванова, решили ликвидировать эту часть его жизни. Обычно к гражданам, имевшим в прошлом проблемы с законом, меньше лояльности со стороны правоохранителей. А тут, явно пытаясь придать человеку как можно меньшее значение, сознательно убирают то, что могло его очернить. Сигнальная лампочка в голове Сергея зажглась моментально, но свет ее был тускл и прерывист.
— Я, собственно, почему Степана так хорошо и знаю. — продолжил Прохоров. — Вначале по бандитским делам, затем по личным встречам. Когда он под надзором состоял.
Рассказов перестал жевать, внимательно слушая капитана.
