И голова его тяжело упала.
– Мертв! – прошептал японец, и его узкие глаза сверкнули. – Один из нас пусть останется здесь, а другой пойдет и прикончит принцессу. Мартин, ты знаешь дорогу, поэтому тебе придется пойти и убить её.
– Выходит, я избран, – хриплым голосом поинтересовался Гари. Вздрогнув, взглянул на Борщёффа, а потом крепче сжал кинжал и выпрямился. – Хорошо, Окара, я сделаю это. И теперь тебе не нужно бояться, что я вернусь…
– Одного быстрого удара будет вполне достаточно, – заверил Окара. – Быстро.
Гари решительно проскользнул в апартаменты принцессы. Высокие каменные комнаты, обитые шелком, были темными, лишь через узкие щели окон пробивались красноватые отблески. Тут царила мертвая тишина. Нервы Гари были натянуты до предела, когда он тихонько пересек комнату. Теперь он был переполнен жестокой, непоколебимой решимостью завершить миссию, за которую Борщёфф отдал жизнь.
«Ширани в эту ночь должна умереть во имя мира во всем мире!»
Он вошел в комнату, которую мягким белым светом заливал небольшой серебряный светильник под потолком. Брильянтовые шелковые ковры, изысканная мебель – все тут дышало женственностью и изысканностью. Необычный аромат наполнял комнату. А потом он увидел Ширани. Она спала на диване за лампой – стройная фигура в белом. Похоже она заснула, ожидая кого-то.
Гари на цыпочках подобрался к ней и наклонился, покрепче сжав кинжал. Во сне Ширани была прекрасной. Её золотые волосы разметались по подушкам, лицо, расслабившись, стало и вовсе детским. Красные губы были слегка приоткрыты. Одна рука бессознательно сжалась в кулак. Ослабленный воротник её шелковой туники обнажил теплые, белые, прекрасные плечи и одну высокую маленькую грудь.
Рука Гари задрожала, когда он занес кинжал для смертельного удара.
– Боже, прости меня, я должен это сделать, – прошептал он, обращаясь то ли к Ширани, то ли к себе самому.
А потом Гари понял, что его слабый шепот разбудил принцессу. Он замер, встретившись с ней взглядом.
– А Батор заходил, чтобы попрощаться со мной…
А потом, словно очнувшись, она узнала Гари и увидела его занесенный кинжал. Он был готов вбить клинок в её грудь, прежде чем она вскрикнет. Но Ширани не стала кричать. Она лежала, глядя на американца. Ее большие голубые глаза были широко раскрыты, переполнены изумления, но в её взгляде не было ни капли страха.
– Гари! – прошептала она. – Ты пришел, чтобы убить меня!
– Да! – прорычал он. Пот выступил у него на лбу. Лицо его было ужасным в свете ламп. – Мы должны сделать это, Ширани… Это наш долг перед всем миром… тем самым миром, который ты решила погрузить в войну и ввергнуть в хаос, если останешься в живых!
