— Ты можешь пойти со мной, если хочешь, — предложил Дедушка Добро, — и я буду считать тебя своим родным внуком. Мы отправимся в путь, и ты увидишь, какие чудеса бывают на свете. Этот мир огромен, малыш, он гораздо больше, чем твой лес…
Они сели рядышком на крыльцо, и Дедушка Добро долго рассказывал мальчику истории о своих путешествиях, о чудесных странах, в которых он побывал, о людских горестях и радостях и о том, что скоро в этот мир придёт великий волшебник, который одолеет тоску, исцелит болезни и развеет все печали, стоит лишь позвать его.
— Я хочу познакомиться с этим волшебником! — сказал вдруг мальчик.
— Что ж, может быть, однажды мы с тобой его найдём, если ты, конечно, готов отправиться со мной.
— Я готов! — кивнул мальчик и даже вскочил на ноги, показывая свою решимость.
Они забрали из домика на лесной поляне только старое мамино зеркальце да деревянную игрушку лошадки с крыльями и отправились в долгий путь. Дедушка Добро предложил взять с собой портрет родителей, но мальчик ответил, что они и так всегда будут жить в его сердце и памяти, и портрет в резной раме с птичками и виноградными гроздьями так и остался висеть на стене домика на лесной поляне.
* * *
Годы шли своим чередом. Дедушка Добро на время оставил поиски великого волшебника из древних легенд: куда важнее было позаботиться о своём маленьком внуке. К сожалению, малыш так и не смог вспомнить своего настоящего имени, и за отзывчивое сердце и чистую душу Дедушка Добро прозвал его Женеро́[3]. Мальчик рос озорным и смышлёным и с большим удовольствием помогал ухаживать за больными существами, приходящими к Добру за помощью.
Как-то раз Дедушка Добро вернулся из леса, где пробыл весь день, собирая целебные травы. Женеро уже ждал его на крылечке и, чтобы не скучать без дела, в ступке перетирал сухие травы в порошок и напевал песенку, которую сам сочинил. Песенка была такой замечательной и отрадной сердцу, что Дедушка Добро едва не пустился в пляс. А когда он увидел, как на поляне перед домом от песни распускаются диковинные цветы, а над цветами порхают крошечные эльфы, сказочные бабочки и говорящие птахи и на все голоса славят великого волшебника, то не поверил своим ушам и глазам.
— Ну-ка, дружок, — Дедушка Добро поднял с земли сухую вишнёвую веточку, и в руках Женеро она вдруг наполнилась соком, зазеленела и расцвела. — Делал ли ты что-то особенное, малыш? — с большим волнением спросил Добро.
— Я только пел свою песенку, Дедушка. Она как будто сама ко мне пришла, я будто услышал музыку и слова сами в строчки сложились. Вот, послушай, — Женеро снова запел, и вся поляна закружилась в танце, даже цветы покачивались на тонких стебельках в такт песне.
