– Язык мой, пфыр мой, – тут же выдал в эфир Лис.
– И мантия так его скипетром, – ответил, вызвав волну смеха.
А между тем, воздух в ангаре откачали, переборки открылись и корабль с тихим гулом вылетел наружу. Космос… феноменальное зрелище, скажу я вам. Особенно, когда ты самолично в нем. Картинка сменилась на изображение планеты, от которой так же захватывает дух. Правда, когда корабль входит в верхние слои атмосферы, этот самый дух уходит глубоко в пятки. Объятый пламенем щит корабля – не то, что хочется видеть в метре от себя. Кто-то от этого кайфовал, кто-то стоически молча переносил, а кому-то было просто плевать.
– Как же здорово! – прокричала Ласточка.
– А сейчас будет еще веселее. – Подметил Демон, уже настраиваясь на свободное падение.
В такт его словам, как только высота упала до приемлемых сорока километров, нас отстегнули. Шесть стражей устремились вниз подобно камню. Ласточка прямо в воздухе выписывала разные пируэты и в целом порхала бабочкой. Бандит с Бродягой наоборот, набирали скорость падая свечой. Ну да, штурмовики всегда идут впереди. Демон, с ледяным спокойствием раскинул руки и ноги, такой себе звездочкой летя рядом с Филином, который уже работал, пытаясь подобрать для нас оптимальную зону посадки. Сложность заключалась в том, что под нами расстилался заброшенный город, что само по себе то еще место для приземления. К тому же, хотелось бы найти баланс между относительной безопасно изначальной позиции, удобством развертывания и расстоянием.
– Ю-у-у-у-уху-у-у-у! – продолжала буйствовать Ласточка.
– Да, детка! – поддерживал, а на деле подзуживал ее Лис.
– Психи. – буркнул Филин. – Зона, – объявил он.
Спустя несколько секунд, на земле появляется подсвечиваемый сектор, который Филин обозначил как более-менее приемлемый.
Выпустив закрылки и активировав импульсные двигатели, резко ухожу в сторону сбрасывая скорость и ровняясь на зону посадки. Вижу, как две свечи впереди, так же резко уходят в сторону выделенной зоны, меняя положение и запуская торможение. Один за другим, мы приземляемся на ноги с громким «бух». Через поднявшуюся пыль, было ничего не рассмотреть, а потому переключаю режим камеры с привычного на ультразвуковой. По принципу эхолота, звук отражался от всех поверхностей, а сопроцессоры в камерах синтезировали картинку на основе получаемых данных.
– Филин, где мы? – Включаю связь, осматривая местностью. Заросшие машины и дороги, покосившиеся здания, множественные следы перестрелки.
