Ему казалось, что вокруг толпятся призраки.
Дюжина метаморфоз – сто – тысяча…
Гримасничающие лица. Горящие глаза. Зубы, когти, ножи. Целая орда дико скачущих убийц окружила его, освистывая, высмеивая, презрительно окликая…
Он погибал в водовороте древней магии.
– Лизамон! – крикнул он. – Делиамбер! На помощь! – Но он не был уверен, что произнес эти слова вслух.
Однако его телохранители и сами поняли, что дело неладно. Делиамбер первый раскинул свои многочисленные щупальца и стал ворожить в ответ, противопоставляя свою духовную мощь чарам Торккинууминаада. И пока паутина вроонского колдовства опутывала пьюриварского шамана, с другой стороны к киваниводу приблизился Ватиимераак. Он храбро схватил Торккинууминаада, невзирая на чары, и поставил его на колени, заставив коснуться лбом земли у ног Валентина.
Понтифик почувствовал, что колдовская власть отступает, и наконец освободился полностью. Умственная связь между ним и киваниводом порвалась с почти явственным щелчком.
Ватиимераак отпустил колдуна и отошел назад, Лизамон Гультин угрожающе нависла над поверженным, но напряженный момент уже миновал. Шаман. ab " +ao на месте, не шевелясь, и мрачно смотрел в землю, признавая свое поражение.
– Спасибо, – просто сказал Валентин Делиамберу и Ватиимерааку и добавил: – Уведите его.
Лизамон Гультин перекинула шамана через плечо, как мешок с калимботами, и зашагала прочь.
После долгого ошеломленного молчания Магадоне Самбиса отважилась тихо спросить:
– Ваше величество не пострадали?
Валентин только мотнул головой в ответ.
– А раскопки? – с беспокойством продолжила она. – Их не закроют?
– С какой стати? – ответил Валентин. – Здесь еще много работы. – Он отошел немного в сторону и потрогал грудь и горло, все еще чувствуя хватку безжалостных невидимых рук. Но Магадоне Самбиса не оставила его в покое.
– А это? – спросила она, указав на зубы морских драконов. Энергия и уверенность мало-помалу возвращались к ней. – Могу я теперь взять их, ваше величество?
– Да, возьмите. А потом отнесите их назад в святилище и заделайте пробитое вами отверстие.
Она уставилась на него так, словно он на ее глазах превратился в пьюривара, и с негодованием произнесла:
– Как же так, ваше величество? Доктор Гуукаминаан погиб из-за этих зубов! Находка этого святилища была вершиной его деятельности. Если мы замуруем стену опять…
– Доктор Гуукаминаан был истинным ученым, – сказал Валентин, уже не стараясь скрыть свою усталость. И любовь к истине стоила ему жизни. Вы, насколько я вижу, преданы истине не столь беззаветно и потому исполните мой приказ.
