– Пожалуйста, скажи мне, что не собираешься связываться с этим парнем, – сказал мне Кайл, и его лицо сморщилось от беспокойства, когда двери перед нами открылись. – Это непохоже на тебя, Брук. Ты слишком ответственная для этого.
Я ответственная?
Так ли это?
Однако сегодня вечером я чувствовала себя совершенно безумной. Сошедшей с ума от вожделения, адреналина и двух сексуальных ямочек на щеках этого неотразимого мужчины.
– Я всего лишь поговорю с ним, – успокоила я своего друга, не чувствуя уверенности в том, что собираюсь делать.
Мы прошли вслед за сопровождающими мужчинами в холл огромного номера.
– Ваши друзья могут подождать здесь, – сказал Райли, указывая на гигантских размеров барную стойку из черного гранита. – Пожалуйста, налейте себе что-нибудь выпить.
Мои друзья устремились к сверкающим бутылкам с дорогим алкоголем, исторгнувшим из Мелани откровенно восторженный визг, а Пит жестом пригласил меня следовать за ним. Мы пересекли огромную комнату, вошли в спальню и обнаружили там самого Ремингтона, сидящего на низенькой скамейке в ногах кровати. У него были мокрые волосы, и он прижимал к подбородку пакетик с охлаждающим гелем. Он выглядел словно первобытный мужчина, занимающийся своей раной после того, как победил врагов в жестоком бою, и это показалось мне… показалось отчего-то невероятно сексуальным.
Позади него на кровати стояли на коленях две азиатские женщины и массировали ему плечи – каждая со своей стороны. Вокруг его бедер было обернуто белое полотенце, и струйки воды все еще поблескивали по его коже. Три пустые бутылочки из-под энергетического напитка Gatorade валялись на полу, в руке он сжимал еще одну. Увидев меня, он шлепнул упаковку с гелем на стол и проглотил остатки напитка. Голубая, под цвет его глаз, жидкость влилась в него одним глотком, и он отбросил бутылку в сторону.
Я зачарованно смотрела, как его рельефные мышцы сжимаются и расслабляются под женскими пальцами. Я хорошо знаю, что массаж после интенсивных занятий спортом – именно то, что нужно, но вот чего я не понимала, так это чувств, которые я испытывала, наблюдая за ним.
Я прекрасно знаю человеческое тело. Более того, я боготворю его. Оно было моей религией в течение шести лет, с тех самых пор, когда, поняв, что больше никогда не смогу бегать, я решила сменить занятие. Теперь, глядя на Реми, я ощущала, как мои пальцы зудят от желания исследовать это тело, сжимать и разминать его, глубоко проникая в каждую мышцу.
