— Спасибо вам за мины, снаряды, оружие, за все доставленные вами грузы. Будем вас ждать с нетерпением, — крепко пожал нам руки майор. Затем белозубо улыбнулся и пилоткой стер со лба струйку пота.
— Придем! Обязательно придем! — заверили мы его.
В это время к нам подошел дед в поношенном, но ладно сидевшем кителе. Это был кладовщик угольного склада. Мы частенько заходили к нему, когда жили на частных квартирах. Узнав его, мы хотели было расспросить, как он здесь, но были прерваны заботливой, хотя и сухой фразой:
— Сынок, отходи скорей, сейчас они начнут… — Он вскинул руку в небо. — Они в одни и те же часы бомбят. Сейчас начнется, — повторил они, близоруко посмотрев на карманные часы в серебряной оправе, медленно побрел в штольню.
И действительно, не успели мы отдать швартовы и выбрать якорь, как раздался сигнал воздушной тревоги. Тишина была нарушена так же внезапно, как и пришла. Катера охраны водного района и береговые установки стали задымлять базу. И сразу же, вначале где-то далеко, едва слышно, а затем все ближе и ближе, заговорили зенитные батареи Севастополя.
Восточный берег Южной бухты, где мы стояли, был высок и крут, и самолеты выскакивали из-за него буквально над нами. Посыпались бомбы. Нам было хорошо видно, как они отделялись от самолетов и летели вниз с нарастающей скоростью. Это была авиационная подготовка к очередному наступлению немцев, после которой вступила крупнокалиберная артиллерия.
Мощные авиационные бомбы взрывались повсюду, поднимая высокие фонтаны воды на акватории всей Южной бухты.
Сигнальщик — старший рулевой Григорий Голев, стоя во весь рост на крыше мостика, четко и невозмутимо докладывал о падении бомб, о появлении все новых и новых групп самолетов, которые шли девятками. Вдруг голос Голева надломился…
— Товарищ командир, самолеты сбросили какие-то предметы, но это, кажется, не бомбы…
Действительно, в воздухе были видны бесформенные предметы, которые падали с ужасающим воем. Это оказались связанные между собой листы железа. Фашисты изощрялись. Они решили психологически воздействовать на обороняющихся, надломить их волю к сопротивлению и сбрасывали, помимо бомб, железные бочки, колеса от тракторов, рельсы, листы железа. Но эти приемы врага ожидаемого эффекта не вызвали. Севастопольцы, не обращая внимания на жуткие звуки, успешно отбивали атаки врага.
От непрерывного гула орудий, от сотрясения, производимого бомбами и снарядами, казалось, дрожала севастопольская земля. Снаряды и бомбы взрывали мостовые, разрушали жилые дома и служебные здания. Оставшиеся в городе жители быстро скрылись в подвалах и погребах.
