В ванной – луч фонаря высветил скорчившееся на полу существо… которое когда-то было живым. Стирлинг осветил его фонарем и с ужасом понял, что это была девочка, лет десяти – одиннадцати. Красивая, светловолосая, как маленькая фея – давно, в той жизни, в этой фей больше не было. Ее убили… даже не убили, растерзали. Ее били – она была вся в синяках, скорее всего ее насиловали на той кровати, а потом она умерла и ее бросили сюда. Как использованную и уже не нужную бумажную салфетку…
Лейтенант закрыл дверь ванной, тяжело прислонился к ней. Потом – прошел на кухню… лежавшее там существо, было лысым и заросшим бородой, с татуировками на теле, лет сорока на вид. Стирлинг пнул его ногой и выстрелил в пах, уже мертвому… больше он ничего сделать не мог…
…
Ублюдки, которые курили марихуану у костра, были перед ним как на ладони – охотник и жертва, как часто и бывает в жизни – поменялись местами. Он открыл окно – и несколькими одиночными из винтовки перебил всех, не дав им даже понять, что происходит. Его рука была тверда, не дрожала… этих ублюдков надо просто уничтожать… не судить как людей, а именно уничтожать, хладнокровно и равнодушно, как уничтожают крыс и тараканов. Доказательство этого – лежало на кафельном полу ванной…
Потом он спустился вниз, снял растяжку, которой и впрямь была заминирована дверь. Трое ирландцев, перебежав через переулок, приблизились к нему, среди них был и О’Флагерти
– Там пулемет. На станке… Надо забрать его, пригодится…
Ирландцы один за другим проскользнули в дом, Стирлинг шагнул в темноту – надо было идти дальше…
…
Им удалось выйти к самой школе незамеченными, дальше горели костры и около них грелись люди. Двое ирландцев тащили трофейный пулемет – старый, еще семидесятых годов L7 – но старый конь борозды не портит…
– Занять позиции здесь здесь. И тихо. Дайте мне пять минут.
Словно назло – где-то в стороне взлетела ракета – и горохом сыпанули автоматные очереди…
Черт…
Он хотел приказать не стрелять – хотел еще немного отыграть момент внезапности, поработать только бесшумной винтовкой, чтобы снять тихо тех, кого возможно. Но кто-то из ирландцев что-то выкрикнул на своем языке и начал палить – а через секунду к нему присоединились и все остальные…
Тех, кто сидел у бочек и костров – автоматный и пулеметный огонь смел разом, человек двадцать где сидели, там и полегли. Потом – рванула бочка, видимо с бензином, рванула ярко и сильно, высветив местность так, что не надо было никаких осветительных ракет. Кто-то побежал, крича и размахивая горящими руками – но пули бросили его на землю.
