Топор – выдернул за шиворот из строя одного из пленных и подвел к своему командиру, плотоядно улыбаясь. Пленный был пожилой, бородатый, темноволосый. На вид – местный, обжившийся здесь.
– Тебя как зовут, гнида? – почти ласково спросил О’Флагерти пленного
– Абу.
– Да… А теперь – ты одноногий Абу
Коротко треснул выстрел – и пленный зашелся в крике, схватившись за ногу, из которой хлестала кровь.
– Славно починили колено… – сказал Топор
– Абу… если бы ты знал, как я ненавижу таких как ты, ублюдков. Ты пришел на мою землю, мразь поганая и отравляешь благословенный британский воздух своим омерзительным зловонием. Если бы ты знал, как я тебя ненавижу…
Треснул еще один выстрел – и Абу взвыл еще громче, хватаясь за пульсирующую темным дырку на животе…
– Аллах!!!
Пленные не были связаны, и один из них, выкрикнув имя своего Всевышнего – бросился на ирландцев. Но добежать не успел – один из ирландцев вскинул обрез двенадцатого калибра и жахнул в смельчака почти в упор. Исламиста отбросило в сторону, на том месте, где он только что был – на какое-то мгновение повисла красная дымка, брызнув по все стороны красным туманом…
Один из пленных бухнулся на колени
– Аллахом прошу, отпустите! У меня деньги есть, надо только в банк… я покажу… надо только в банк…
Ирландцы мрачно усмехались, переглядываясь.
– Топор. Ну-ка, давай-ка этого богача сюда…
– Сию минуту, сэр…
Топор, с его расторопной усердностью был тут как тут…
– Капитан О’Флагерти!
О«Флагерти опустил пистолет, медленно повернулся. Капитан, сэр Томас Стирлинг прошел от двери и встал между ним и пленными. Секонд Сартли, прижавшись спиной к стене, держал весь зал под прицелом ротного пулемета с заправленной лентой. На одном из ирландцев, том, который держал обрез в руках – зловеще пульсировала точка лазерного прицела. Сто патронов тридцатого калибра в ленте. Стоит чуть додавить – и в зале будет настоящая мясня.
– Привет, Умник… – криво усмехнулся О’Флагерти – присоединишься к нам?
– Вы забываетесь, офицер. Кто разрешил вам чинить расправу?
– Кто? Ты помнишь парнишку, которого ты только что спас, Умник? Ты понял, что с ним произошло? Это зверье сделало из него проститутку, они трахали его и не только его. А в столовой – они каждый вечер устраивали гладиаторские бои. До смерти. Кто откажется – насиловали, убивали. Вот они – и разрешили мне чинить расправу, Умник.
Два офицера – в равных званиях, только один отвергнутый государством и обществом, а второй возведенный Ее Величеством в рыцарское достоинство, два солдата одного из лучших в мире подразделений специального назначения стояли и смотрели друг другу в глаза. Замерли все, и даже пленные – казалось, что вот – вот между двумя людьми проскочит искра.
