— Почему? — заинтересовался Дато. — Он очень старый, да?
— Нет… не потому. У него сын умер…
— Сын? Он был взрослый?..
— Да, — сказала Лия. — Нас ещё не было на свете, когда он уже был очень взрослый.
— И что он, заболел?
— Не-ет, что ты…
— Он погиб на войне! — сказал Вахтанг.
— На войне?
— Да, он был лётчиком и направил свой горящий самолёт на фашистский корабль.
— Сам сгорел и корабль потопил, — сказала Лия.
— А его похоронили? — спросил Дато.
— Нет, его не нашли… Его не могли похоронить…
— Но где-то же должна быть его могила? — удивился Дато.
— Нету её нигде…
— Тогда, может быть, он и не погиб, — убеждённым тоном сказал Дато.
— Нет, погиб… — Глаза у Лии наполнились слезами. — Я знаю… дедушка Амбако плачет иногда.
— И с тех пор он живёт в лесу? — Дато опять посмотрел на опушку леса.
Старика там уже не было.
— Да не в лесу… Вон его дом стоит! — сказал Вахтанг.
Дато пригляделся и между светлых ровных стволов увидел дом, ограждённый невысоким плетнём. За плетнём, во дворе, краснели кусты роз.
Быки, завлечённые вкусной травой, далеко отошли от дерева, верёвка, привязанная к их рогам, натянулась, как струна, и согнула ветку.
— Лия, пригони-ка их поближе! — сказал Вахтанг.
Лие не понравился тон брата.
— Сам пригони!
Вахтанг собирался ещё что-то сказать сестре, но ему не терпелось сразиться с Дато в ножички.
Мальчики отсчитали от тополя пять шагов и остановились. Сейчас должно было решиться, чья рука вернее и чей ножик лучше наточен.
— Не знаю, что и подумать, — проговорила Лия. — Куда пропал этот Джумбер? — и, затенив рукою глаза, посмотрела в сторону стройки.
А Джумбер, радостный, шёл оттуда. Инженер дал ему «слово мужчины». «Не знаю как с остальными, а тебя обязательно оставлю на стройке», — сказал он. Под остальными подразумевались Вахтанг, Дато и Лия. А остаться на стройке до конца — значило дойти вместе с дорогой до Ингургэса, до самой высокой и самой удивительной электростанции на свете. И в один прекрасный день там он встретит Манану…
С Мананой Джумбер познакомился в Тбилиси, на республиканской олимпиаде школьников. Тогда они оба получили награды за лучшее исполнение грузинских танцев и поздравили друг друга с победой. И ещё тогда Джумбер подумал, что у Мананы самые удивительные, спокойные глаза, самые красивые волосы и ласковая, кроткая улыбка… А голос! Как он мог забыть?.. Он никогда не слышал такого голоса… Стоило только ей раскрыть губы, он звенел, звенел, как серебряный колокольчик. Словно она сама была серебряным колокольчиком…
