Был уже полдень, когда мы остановились у таверны — лесной гостиницы, малолюдной, стоящей на отшибе, с обшарпанными выцветшими стенами. Этьен назвал ее «Пальцы мошенника». Навстречу нам вышел хозяин, вытирая руки о грязный фартук и глупо кивая головой. Был он сутулый, неуклюжий, с косыми злыми глазками.
— Мы желаем поесть и переночевать, — громко объявил Этьен. — Я Жерар де Бретан из Монтобана, а это мой младший брат. Мы были в Кане и теперь едем в Тур. Позаботьтесь о коне и принесите жареного каплуна, хозяин.
Хозяин закивал, что-то забормотал, взяв поводья скакуна, и подозрительно долго задержал на мне взгляд, когда Этьен спускал меня с седла, так как у меня от долгой скачки онемели руки и ноги. Я не была уверена в том, что одежда не выдала меня.
Войдя в таверну, мы увидели только одного человека за столом, он потягивал вино из кожаного бурдюка. Это был толстяк со свисающим жирным брюхом.
Он посмотрел на нас и открыл было рот, чтобы что-то произнести, но Этьен многозначительно взглянул на него, и мне показалось, что они молча обменялись понимающими взглядами. Толстяк, не промолвив ничего, вновь принялся за вино, а мы с Этьеном сели за столик, куда неряшливо одетая служанка принесла заказанного каплуна, горох, хлеб, канский рубец в огромном блюде и два кувшина вина.
Я жадно набросилась на еду, помогая себе кинжалом; Этьен же ел мало, вертя куски в руках и то и дело переводя взгляд с толстяка, который теперь, казалось, спал, сидя ко мне спиной, на грязные ромбовидные окна и даже на задымленные балки под крышей. Пил он много, вновь и вновь наполняя кувшин, и под конец трапезы спросил, почему я не притронулась к своему кувшину.
— Я была слишком занята едой, чтобы пить, — ответила я и неуверенно поднесла вино к губам — прежде я никогда его не пробовала. Все спиртное, оказывавшееся каким-либо образом в нашей жалкой лачуге, выпивал отец. Я опустошила разом весь кувшин, как это делал отец, закашлялась и задохнулась, но вино пришлось мне по вкусу. Этьен удивленно прошептал:
— Клянусь святым Михаилом, ни разу в жизни не видел, чтобы женщина выпила вот так целый кувшин вина! Ты опьянеешь, девушка.
— Ты забыл, что с этого дня я не девушка, — так же тихо напомнила я. — Ну что, поехали дальше? — Он покачал головой:
— Мы останемся здесь до утра. Ты, наверное, устала и нуждаешься в отдыхе.
— Мое тело онемело, так как я не привыкла к верховой езде, но я не устала.
— Тем не менее, — произнес он нетерпеливо, тронув меня за руку, — мы остаемся здесь до завтра. Я думаю, так будет безопаснее.
