Тихая идилия продолжалось, пока телега не остановилась и путь нам не преградил старик.
* * *
К моменту встречи меня уже начали поднимать, чтобы накормить. Двое родителей, а по их заботе о ребенке я догадался, что это именно они, были сведущими в медицине также глубоко, как я в ухаживание за лошадьми. То есть никак.
Они не знали, что такое сотрясение и как его лечить. Поэтому делали, что могли. Кажется, молились. Ещё еды давали, воды и горячий пот со лба протирали.
В момент кормежки старик и появился у нас на пути. Тот, кого можно было назвать отцом его не заметил. Женщина, которую я окрестил матерью — тоже. Почувствовала лошадь, она зафыркала и занервничала.
Нервничала она ровно до момента, пока старик… Сама древность, с рукой настолько дряхлой, что я и в самом страшном сне не представлю… Не махнул этой самой рукой.
Как махнул — так всё замерло.
Замер мужчина. Он хотел зевнуть и подносил руку к лицу — так и замер. Замерла женщина — она несла ложку к моему рту, но так и не донесла. Замерла лошадь — это было самое странное. Замерла она резко, без торможения.
Замер и я. Тело то есть… Сам то я продолжил наблюдать за стариком, как он подошёл, хромая и опирая на трость, как осмотрел мальчика, как что-то сделал и выдал:
— Я вам ещё всем покажу, сволочи, — проскрежетала эта рухлядь, после чего развеялась прахом.
Так в голове мальчика у меня появился сосед.
Два всадника стояли на холме, наблюдая за тем, как полыхает замок. Первый из них, кто был облачен в доспех и носил походную корону, восседал на вороном коне. Его лицо перекосило от тихой, холодной ненависти, которую он копил десятилетиями. Второй, которые не носил никаких доспехов, восседал на свирепом животном, больше похожим на быка, нежели на лошадь. По его лицу ничего нельзя было прочитать, но те, кто знал этого человека, никогда бы этим не обманулись.
— Месть свершилась, — сказал первый.
— Пока мы только вынесли ворота и подожгли его логово. — возразил второй.
— Ему некуда бежать. Мои люди перекрыли все пути.
— Ты сам знаешь, что нельзя быть уверенным, когда дело касается Гранда.
— Знаю, — тяжело вздохнул мужчина.
Они оба повернули голову, когда к ним приблизился командир одного из отрядов.
— Вы нашли Герцога? — требовательно спросил первый из мужчин.
— Нет, сир. — склонил голову воин.
— Вот мразь, — ругнулся сир, — Он не должен уйти! Слышишь?! Эту старую рухлядь надо поймать и на дыбу отправить! Для начала! А если не найдешь, то сам на дыбу и отправишься! Найди мне его!
