Сойдя со «Штандарта», государь и императрица с наследником проследовали в парной коляске по набережной Ялты в новый Ливадийский дворец. По традиции впереди экипажа Их
Величеств ехал верхом типичный старый татарин в расшитой золотыми галунами куртке и характерной маленькой плоской черной барашковой шапке.
Во втором экипаже — четырехместной плетеной коляске — ехали четыре великие княжны, а за ними я с обер-шталмейстером Гринвальдом; последний всю дорогу волновался, боясь, что шумные овации, которыми местная публика встречала царскую семью вдоль пути следования, напугают лошадей и они понесут. Его опасения были не совсем напрасными — наша пара начала подхватывать, и бородатому вознице пришлось напрячь все силы, чтобы не влететь дышлом в коляску великих княжон. Закончилась его борьба с буцефалами только на подъеме шоссе при выезде из Ялты.
Это мне напомнило следование за государем во время полтавских торжеств, когда я был назначен сопровождать Его Величество как потомок одного из участников Полтавской победы Петра Великого. При поездке на какую-то могилу я был, кажется, в десятом экипаже за коляской государя. Поставленные шпалерами вдоль пути следования войска приветствовали своего державного вождя таким дружным «ура», что пара серых жеребцов моего экипажа понесла и остановилась, только обогнав коляску государя, который, улыбаясь, крикнул: «До свиданья!»
На въезде во дворец царскую семью встретили хлебом-солью низшие служащие Ливадии, чем и закончились церемонии по случаю приезда царя с семьей на жительство в Крым. Я отправился в свое помещение, находившееся в бельэтаже кавалерского дома окнами на море. Квартира моя была общего типа квартир особ свиты: небольшая прихожая, большая гостиная, служившая и рабочим кабинетом, с балконом на море, спальня, ванная и комната для камердинера. Окна южного фасада кавалерского дома выходили в парк, спускавшийся до самого берега моря. В комнаты врывался аромат весенних цветов, покрывавших деревья и кусты. Какой мизерною мне теперь показалась весна на Французской Ривьере, которой я некогда сильно восторгался.
Проходить из кавалерского дома во дворец нужно было мимо отдельно стоявшей небольшой церкви, соединенной крытым ходом с дворцом. В этой церкви совершались богослужения всю страстную седмицу духовником Их Величеств — отцом Александром Васильевым.
Царская семья и большинство лиц свиты говели и приобщались в великую субботу. Церковная служба благодаря великолепному пению придворной капеллы отличалась трогательной благоговейностью.
