В Царском Селе еженедельно, а иногда и по нескольку раз в неделю бывали смотры воинских частей в дни их полковых праздников, а также молодых солдат и матросов; одним словом, жизнь государя — кроме часов, посвящаемых докладам министров, — проходила на виду у всех.
Князь М. М. Андроников.
В последних числах января я был приглашен министром внутренних дел H. A. Маклаковым на большой обед, на котором, между прочим, был и В. Н. Коковцов, бывший тогда еще председателем Совета министров. После обеда он подошел ко мне и спросил, по какой причине я оскорбил князя Андроникова. На выраженное мною недоумение Коковцов пояснил, что князь Андроников ему жаловался на то, что, невзирая на троекратную свою просьбу быть мною принятым, каждый раз получал от начальника моей канцелярии отказ. При этом Коковцов добавил, что Андроников у него бывает и, вероятно, мог бы быть полезен и мне, как человек, во многом хорошо осведомленный.
Вскоре после нашего разговора я назначил князю Андроникову прием. В мой кабинет в Царском Селе вкатился весьма любезный господин, извлекший из портфеля целую пачку записок, содержавших данные по различным делам государственного управления, а также пасквилей на некоторых министров и других высших сановников.
Я понял, что это за личность, и только удивлялся, почему о нем так много говорят в обществе. Во время моего пребывания в должности дворцового коменданта Андроников добивался возможности проникать ко мне приблизительно раз в два месяца, причем прилагал все усилия и старания к тому, чтобы заинтересовать меня чужими делами, а самому выведать мои мнения о высших сановниках и министрах. Это ему плохо удавалось, так как я вообще относился к его болтовне совершенно индифферентно, чем однажды вызвал его большую обиду на меня: рассеянно выслушав его намеки на нечестность одного из высших чинов военного ведомства, я ответил: «Несчастный... неужели?..»
Положение князя Андроникова было исключительное: не занимая никакой определенной должности, он обладал способностью втираться к некоторым министрам, дружить с чиновниками различных ведомств. Почти при каждом назначении кого-либо на высший государственный пост он являлся одним из первых с поздравлениями, обыкновенно поднося икону, от принятия которой, по его словам, отказаться нельзя было. К сожалению, Андроникову покровительствовали многие из высших сановников, находя удобным пользоваться им для своих личных целей.
Одним из козырей в руках М. М. Андроникова было его знакомство с Г. Е. Распутиным, который у него бывал и именем которого он влиял на людей, нечистоплотных в выборе средств для достижения личных выгод. Связь имени Андроникова с именем Распутина вселяла в некоторых убеждение, что он через Распутина достигал успешного проведения дел в придворных сферах; рассказывали даже, будто бы государь и императрица имеют с ним какие-то сношения; но это, конечно, являлось чистейшим вымыслом.
