— Не совсем гермо, — возразил Саб.
— И что с того? — пожал плечами Скрипач. — Вытащим. Ну да, повозиться придется, но, если честно, я по нормальной работе соскучился уже. Ит, ты в любом случае молодец, что его приволок. Что не бросил. Всё, идите спать, а я тут повожусь еще немножко кое с чем.
* * *
— Ит, а о чем ты думал, когда ты его сюда тащил? — шепотом спросила Эри.
— Ни о чем, — признался Ит. — Может быть, о том, дотащу живым или нет. Когда работаешь, не думаешь. Просто работаешь.
— Но тебе его было жалко? — требовательно спросила Эри.
— Ты имеешь в виду сострадание? — уточнил Ит. — Нет. Говорю, же эмоции выключаются. Либо работа, либо эмоции. Именно поэтому запрещено работать со своими. Причем везде. И это правильно. Потому что, если будешь жалеть, с высокой долей вероятности навредишь.
— Понятно, — протянула Эри. — А я вот чувствую.
— Его? — удивился Ит.
— Ну да, — кивнула Эри. Буднично кивнула, словно речь шла о чем-то совершенно обычным. — Ему до того, как он стал замерзать, было плохо. Больно было. И он искал место, где было бы не так больно.
— Ты видишь какие-то образы, или это просто эмоции?
— Эмоции, конечно. Образы я видеть не умею, я же не Феликс, или как его там правильно. А ты расскажешь, почему он просил у тебя прощения за головную боль?
— Расскажу, но как-нибудь в другой раз, — пообещал Ит. Тихонько погладил Эри по руке. — А ты стала… такая…
— Какая? — лукаво спросила она.
— Такая, что тебя хочется съесть, — признался Ит.
— А мне хочется намотать твои волосы на кулак, и…
— Ну так намотай, — разрешил Ит. — Нам никто не помешает. Саб спит, рыжий дежурит.
— Вот возьму, и вправду намотаю, — пригрозила Эри. — Мне даже там, на Берегу, хотелось это сделать. Но я, между прочим, не сделала. Потому что это бестактно и нечестно.
— Да?
— Ну да. Вы ведь спали. Но сейчас-то ты не спишь, поэтому иди-ка сюда, и подставляй твои волосы!
* * *
Первый этап прошел на отлично, а вот второй пришлось разделить еще на два под-этапа. Селезенку для успешного вмешательства решили полечить лишние сутки, и лишь после идти сперва на неё, а потом — на лёгкое. Следующим этапом была печень, которую решили восстановить по фрагменту, потому что привести в порядок изуродованный орган не представлялось возможным. Ткани из группы «быстрых», доращиваются отлично, причем прямо в теле, на системе, методика отработана…
Саб, хоть и ворчал, тоже, видимо, соскучился по настоящему делу, а еще его усердие подогревал интерес, ничуть не меньший, чем у Ита и Скрипача, но имевший, как впоследствии выяснилось, несколько другую природу.
