— Мария Генриховна, случайно, не у Катерины? — задал конкретный вопрос.
— У нее, кстати, тоже говорила, чтобы отправлялась в больницу. Даже помогла вещи собрать, но ваша сестра ни в какую не желает и требует квашеной капусты, соленых грибов и кислого молока с селедкой. Ну как такое возможно, живот же заболит. Ваше высокопревосходительство, хоть вы ее образумьте, как доктор! — наябедничала мне служанка, но произнесла монолог на одном выдохе и тихим голосом, оглядываясь на лестницу.
— Пойду-ка, проведаю дам, — сказал я и направился к лестнице.
— Они в мастерской Катерины Макаровны, — подсказала служанка.
Катька уже давно облюбовала под свою работу чердачное помещение, пришлось делать ремонт и теперь там настоящая мастерская художницы, с большими круглыми окошками. Кстати, когда туда затаскивали мебель, грузчики матерились на всю округу, облюбованный диван никак не желал пролезать по узкой лестнице. С горем пополам – впихнули, а шкаф, комод, несколько кресел затащили без проблем.
— Дамы! — постучал я в дверь мастерской. — Можно к вам?
— Братец! — распахнула дверь Катерина.
Как среагировал и сумел отскочить? Дверь-то открывается наружу и могла меня приложить по физиономии, рассказывай потом всем откуда на морде синяки! Ну, в общем-то на всех наплевать, это я себя на мысли поймал, что не желаю с императрицей объясняться.
— Ой, прости, чуть не зашибла! — весело рассмеялась Катерина, придерживая свой огромный живот двумя руками. — Но тебя ударить и то невозможно, так что и волноваться не о чем! Вон, мне Александр Анзорович рассказывал, что сколько ни старался, а ни разу не попал.
— Это не повод, — проходя и целуя сестру в щеку, хмыкнул я, — пытаться это сделать. Как себя чувствуешь?
— Нормально, — отмахнулась та. — Вань, скажи противной Надежде, чтобы кислого молочка принесла! Говорит, что нету, но я-то точно знаю – простоквашка в погребке!
— А закусывать собралась солеными грибами? — кивнул я на стол, на котором расставлены тарелки с несочетающимися продуктами. — Скажи, ты случайно грибы вареньем не заедала?
— И обо всем-то он догадается, — расстроенно покачала головой Катерина. — Мария Генриховна, хоть вы за бедную беременную женщину вступитесь! — прокричала Катька.
— Доброго дня, Иван Макарович, — вышла из-за ширмы моя пресс-секретарша с озабоченным видом и хитринкой в глазах.
— Здравствуйте, Лиса-Мария, — кивнул я ей и поцеловал протянутую ручку.
Как бы ни злился, но этикет соблюдать необходимо. К тому же, зная эту плутовку, то она собирается выйти из воды сухой, явно же что-то задумала и спокойна словно танк.
