Черная бровь дернулась вслед за уголком губ. Парамонов наклонился ниже — чертов характер.
— Приглашение на чашку чаю будет неуместным, да?
— С какого перепуга я стану распивать с вами чаи? — удивилась она.
— Понятия не имею, но это была бы неплохая альтернатива трубке мира.
— Я не курю.
— Какая-то профессиональная заморочка?
— Может быть, вы уйдете, наконец? Пока еще не поздно не создать прецедент для новых извинений. Иначе ваши визиты станут бесконечными.
— Вот блин! — хмыкнул Парамонов. — Это не я, а моя врожденная любознательность. Мне еще в детстве говорили, что однажды она меня погубит.
— Идите вы… домой вместе со своей любознательностью!
— Меня, кстати, Глебом зовут.
— Я запомню.
— Тогда доброй ночи. Целоваться не будем?
— Хотите остаться без потомства? — совершенно серьезно поинтересовалась Ксения.
— Не размышлял над этим вопросом столь глобально, а вот маленьких радостей жизни лишиться не хочется. Я шучу, стюардесса. Спокойной ночи!
С этими словами Парамонов выскочил за дверь, не оглядываясь сбежал по лестнице и оказался в своей квартире. А потом, заваривая себе очередную чашку чаю, который так и не стал альтернативой трубке мира, думал, зачем провоцировал. Поддразнивать ее было ужасно увлекательно. Она не уходила от его мелких атак, она реагировала — со стальными интонациями и непроницаемостью, но реагировала на выпады. Потрясающе!
А завтра снова на сутки в смену…
* * *
Желтый октябрь незаметно закончился, превратившись в серый и дождливый ноябрь.
Впрочем, Ксению это затрагивало меньше многих. Тучи проливались на тех, кто ходил по земле. Она же чаще летала над облаками. И что бы ни говорила мама, жизнь Басаргиной проходила в небе. На земле она скорее отмеряла часы — от полета до полета. Эти часы состояли из воскресных обедов, кофе с братом, кошмаров, от которых не избавляло время, и попадающего изредка в поле зрения соседа. Всегда с пакетами — либо из супермаркета, либо мусорными.
«Хозяйственный какой сантехник!» — мысленно брюзжала Ксения, намеренно избегая имени, которое, несмотря ни на что, — помнилось. Когда сталкивались во дворе, приходилось здороваться, тем и определяя границы соседского сосуществования.
Все это было незначительным. Куда важнее были полеты. Каждый из них добавлял опыта, часов, уверенности. И заигрываний Игоря, недавно ставших совершенно откровенными. Ксения чувствовала себя загоняемой в угол. Искала выход, собранно и методично. Но рассматривать варианты было сложно. Она по-прежнему не понимала, зачем ему вся эта возня.
