— Пора возвращать того Адриана, — заявляет она, не переставая улыбаться. — Наше наказание в Четвертом измерении вот-вот закончится, поэтому развлекайся, пока не взошел на трон и не принял энергию Лилит.
Адриана гордой походкой от бедра уходит, оставив брата в плохих мыслях. Ему хочется разгромить всю академию к чертям собачьим, чтобы хоть как-то избавиться от негатива созданным сестрой, но это вряд ли повлияет как успокоительное.
Бэтти и Агата договорились встретиться возле западного крыла в восемь часов. Надев легкое хлопчатобумажное платье нежно-розового оттенка, Джефферсон распустила копну шикарных волнистых волос и осмотрела отражение в зеркале.
Скорей милая, чем красивая, но все же…
Захватив маленькую сумку, в которой находится расческа и телефон, она в очередной раз вспомнила о Сэме и поникла. После этой новости о переводе парень очень обиделся на нее и перестал как-либо напоминать о себе, что, несомненно, удручает Агату. Буквально собрав себя по кусочкам, светловолосая глубоко вздохнула и направилась к назначенному месту. В коридорах академии, да и у самого западного крыла нет ни души. Шагая прямо, она вдруг слышит шепот, доносящийся из неизвестного направления, но словно отовсюду. Шепот кажется ей женским, знакомым. Обернувшись, она слегка прищуривается, пытаясь найти источник, однако это оказывается не таким простым способом. Агата останавливается напротив бежевой двойной двери, которая выглядит намного старее, чем все остальные в этом коридоре и аккуратно тянет руку к длинной ручке. Как только дверь отворяется, шепот прекращается.
Девушка еще раз оглядывается, а затем все же решает заглянуть внутрь, где имеется тусклый свет старых настенных ламп. В воздухе летает запах лаванды и роз, что слегка одурманивает, но никак не отвращает резкостью. Оказавшись внутри, она замечает на стенах старые нарисованные портреты незнакомых людей и стеллажи старых книг на непонятном языке. Интерес от самой обстановки пробуждает жуткое внимание к этой комнате. Агата невольно улыбается, рассматривая буквы, которые вышиты на корешках белыми, вернее — из-за времени уже пожелтевшими нитками.
— Гипнотизирует, верно?..
Агата в испуге оборачивается, смотря на О'Коннора, который вполне спокойно стоит в дверях, сунув руки в карманы брюк.
— Простите, — спокойно говорит он, — меньше всего хотелось напугать вас, Мисс Джефферсон.
— Думаю, это мне стоит попросить прощения. Здесь… было открыто.
