* * *
Король чувствовал настроение своего владения, шагая по освещенным фонарями коридорам. Все были подавлены и напряжены, и каждый скрип и царапанье привлекали внимание гномов, подозревающих, что в тени прячется какая-то мерзкая тварь. Подобно зловещему предчувствию перед обвалом, Жуфбар был готов к возможной катастрофе. После долгих недель подготовки к войне в туннелях и залах царили зловещая тишина и покой.
Барундин добрался до своих покоев и устало опустился на кровать. Он снял корону и отпер сундук рядом с кроватью, положив корону в мягкий бархатный мешочек внутри. Одну за другой он снял с бороды семь золотых застежек, завернул их и положил рядом с короной.
Взяв с прикроватной тумбочки расческу из кости тролля, он принялся расправлять бороду, распутывая узлы, собравшиеся за весь день. Он распустил свой конский хвост и расчесал волосы, прежде чем взять три пряди тонкой кожи и завязать бороду. Он снял с себя мантию и аккуратно сложил ее в стопку на комоде, а затем схватил с кровати ночную рубашку и шапочку и надел их.
Он встал и пересек комнату, чтобы бросить лопату угля в догорающий огонь в камине в ногах кровати. По мере того, как уголь догорал, пламя росло, и дым клубился, исчезая в дымоходе, который был вырыт в сотнях футов от горного склона наверху, зарешеченный сеткой и решетками, чтобы предотвратить что-либо входящее, случайно или иначе. Он налил воды из кувшина, стоявшего рядом с кроватью, и помыл за ушами. Наконец он открыл окно на фонаре над кроватью и задул свечу, погрузив комнату в красноватое сияние огня. Закончив приготовления, Барундин плюхнулся обратно на кровать, слишком усталый, чтобы забраться под одеяло.
Несмотря на усталость, сон не шел легко, и Барундин судорожно лежал на кровати, ворочаясь с боку на бок. Его ум был полон мыслей, разговоров о прошедшем дне и о тех ужасных делах, которые предстояло совершить на следующий день. Когда усталость наконец одолела его, Барундин погрузился в тревожный сон, полный клыкастых крысиных морд. Он представил себя окруженным роем паразитов, царапающихся и кусающихся, грызущих его безжизненные пальцы. Там, в тени, были глаза, смотревшие на него со злым намерением, ожидая нападения. Скрежет эхом отдавался в темноте вокруг него.
Барундин проснулся и на мгновение растерялся, не понимая, где он находится, в его сознании еще витали остаточные образы сна. Он был настороже, понимая, что что-то не так. Прошло несколько мгновений, прежде чем он определил причину своего беспокойства. В комнате было темно и тихо. Не только мрак пасмурной ночи, но и абсолютная темнота под миром, которая держит в страхе так много существ.
