Хенгрид Драконфое что-то крикнул своим товарищам-молотобойцам, и они бросились вперед, окружив короля, а в бой хлынуло еще больше орков, присоединившихся к всадникам-кабанам. Барундин оказался втянутым в бурлящую схватку, его топор рубил направо и налево, пока он пытался встать рядом с отцом. Лицо короля было бледным, а из-за тяжелой раны на его доспехах проступил густой румянец. Однако глаза Трондина все еще были открыты, и он повернулся к Барундину.
Почувствовав на себе пристальный взгляд отца, Барундин воткнул штандарт в землю и повел его вниз по дерну поля. Он поднял свой топор и бросился вперед, чтобы встретить приближающихся зеленокожих.
— За Жуфбар! — закричал он. — За короля Трондина!
* * *
Когда одинокая фигура приблизилась, гоблины бросились врассыпную, бросив грабить трупы, разбросанные по узкой горной долине. Мертвые орки и гоблины были свалены в кучу в пяти местах вокруг тел гномов, на которых они напали из засады и которые сражались до самого конца. Гоблины попятились в дальний конец долины, опасаясь мощной ауры, окружавшей вновь прибывшего дварфа.
Он был одет в инкрустированные рунами доспехи, с его плеч свисал пурпурный плащ. Его длинная белая борода была перевязана золотыми заколками и ниспадала от шлема до колен. Белый Гном пробирался между грудами убитых, его взгляд метался по сторонам. Увидев объект своих поисков, он резко повернул направо, пробираясь мимо груды расчлененных тел орков. В круге мертвых зеленокожих лежали четыре гнома, среди них видавший виды металлический штандарт, вбитый в землю на дне долины.
Один из гномов сидел прямо, спиной к штандарту, в его седеющей бороде запеклась кровь, а лицо превратилось в багровую маску. Глаза дварфа задрожали и открылись при приближении Белого Гнома, а затем расширились в благоговейном страхе.
— Громбиндаль! — он захрипел, его голос надломился от боли.
— Да, принц Дортин, это я, — ответил Белый Гном, опускаясь на колени рядом с упавшим воином и кладя свой топор на землю. Он мягко положил руку на плечо принца. — Жаль, что я не прибыл раньше!
— Их было слишком много, — сказал принц, пытаясь подняться. Кровь запузырилась из огромного пореза на его виске, и он снова рухнул на спину.
Дортин посмотрел на Белого Гнома, его лицо исказилось от боли.
— Я ведь умираю, правда?
— Да, — ответил Белый Гном. — Ты храбро сражался, но это твоя последняя битва!
— Говорят, что ты приходишь из Чертогов Предков, — сказал Дортин, один глаз которого теперь был запачкан свежей кровью. — А они меня там примут?
