Прошло два часа, как отряд расстался с пресвитером Максансом. Вереница людей двигалась вдоль путей, растянувшись почти на тридцать ярдов. Брюмо с Артуром шли в авангарде, исследуя местность урной опасности. Остальные плелись позади.
Признаков врага не наблюдалось и не ощущалось. Единственной проблемой по–прежнему оставалась ухудшающаяся погода. Северный ветер нёс с собой холод, не свойственный началу осени для этих широт. Морось сменяла снежную крупу снова и снова.
Алберт и его помощник Руперт Грэйройс — оставшийся в живых детина, отдали женщине с ребёнком верхнюю одежду. Будучи у приюта, здоровяк укутал девочку в тряпьё и усадил к себе за спину. Измученный ребёнок весь путь не проронил ни слова.
Досаждали койоты–нюхачи. Стая привязалась на одном из переездов. Особой опасности твари не представляли, хотя и могли привлечь внимание других обитателей леса. Бенджамин два раза отгонял назойливых спутников камнями, но те не сильно–то боялись. Отстали на сотню ярдов, а через какое–то время снова пошли по следу. Тратить на них божественный пар епископ не решился — мало ли что ждёт впереди.
Через три часа узкоколейка упёрлась в заброшенные склады. Кроме неё сходилось в развязку ещё несколько смежных путей. Три длинных амбара, чернеющие распахнутыми воротами, почти потонули в зарослях. Раскинувшаяся перед ними площадь, за время отсутствия человека, превратилась в непроходимые дебри. Разросшийся чертополох доходил выше человеческого роста и со стороны был похож на молодой ельник. В ста ярдах от железнодорожной развязки торчали крыши жилых помещений.
Епископ осмотрел хмурое небо. Налившиеся чернотой облака заволокли весь небосвод. На горизонте висел жёлтый полудиск солнца, окрашивая верхушки сосен золотым. Эхо донесло тревожное пение зызры — умная птица оповещала о наступлении ночи.
— Темнеет. Осмотри бараки. Нам нужно место для ночлега. Я дождусь остальных, — Брюмо сильней укутался истлевшим рваньём с крипты, заменяющий ему плащ. — Будь осторожен.
— Не волнуйтесь. Втянулся уже, — Артур повернулся на месте. Стараясь не шуршать кустами, он медленно двинулся в направлении тёмных силуэтов зданий.
Монах рассказывал, что посёлок извёлся несколько лет назад. Кто был посмелей — собрал нехитрые манатки и уехал. Остались старики да брошенные на произвол судьбы умалишённые. После того как последние озверели, поселение вымерло. С тех пор природа перешла в наступление. Лес потеснил подгнившие заборы, а подлесок заполонил опустевшие улочки и проулки.
