— Под влиянием менталиста у него не будет выбора. А учитывая компромат… — я сложил руки на груди. — К тому же, Муррей не стоит забывать, что я отпустил его сынка.
— Но то, что не он один из семьи знал, что помогает заговорщикам, ты из документов не удалил.
Я ухмыльнулся.
— Так ведь я и не обещал. Я сказал, что не буду лично преследовать Муррей, — я развёл руками.
— Так-то оно так, — крякнул Мартин, — усаживаясь поудобнее. — Но ведь парень, или жена Вильяма… Даже если их оправдают, может решить мстить…
— Может. Только вот о Муррей, как и о Туми, никому не придёт в голову марать руки. И если Туми хоть на что-то может надеяться, то с предателями Империи никто работать не захочет. Сомневаюсь, что даже наёмники решатся на это.
По лицу Мартина я понял, что моя улыбочка была больше похожа на оскал. Но прадед понимал, что я прав. Хорошо, что вспомнил о Туми.
— Предлагаю тебе поглотить Туми, — я заглянул Мартину в глаза.
— Что? То есть не родовой союз, а…
Я медленно закивал, наблюдая за меняющимся лицом прадеда. Он долго о чём-то размышлял, пока наш автомобиль резко не затормозил. Я подвинулся ближе к окну и насторожился, но, похоже, это был всего лишь очередной пост.
— Так что? — спросил я, когда машина снова двинулась.
— Не знаю, не знаю… Это будет выглядеть странно, учитывая обстоятельства и то, что ты сделал с Филом.
— Не всё сразу. К Алану тоже нужно найти правильный подход. Сейчас мы избавимся от Веберов и Юдалл, Ноксы уже на нашей стороне. Не важно, что они оказались в почти безвыходной ситуации, но Алан ходил к ним. Раз это дело нигде не всплыло, значит, до тех, к кому он ещё мог пойти, Туми просто не достучался.
Мартин погладил бороду и хмыкнул.
— Представь — Веберов и Юдалл не станет. Ноксы и Айоны — союзные рода, то бишь два голоса на Совете и общие активы. Два рода за один. Если не станет ещё и Туми… Это фактически нас останется десять. Вместе с императорским родом.
— Это же прекрасно, — я улыбнулся прадеду.
— Тринадцать всё равно останутся Тринадцатью, будут выбраны другие рода, — Мартин покачал головой.
— Знаю. Но сейчас Императору, как и Совету, нужно решать проблему Мин, а значит, это тоже случиться не сразу.
— Неро, а что случилось с Тринадцатью там, в твоём будущем?
— Тебе какое время? Многое происходило… — я отвёл взгляд и посмотрел в окно.
— До того, как ты убил Императора.
— Если ты думаешь, что я был один — ошибаешься. В сопротивлении было много людей, я много лет был подпольщиком-террористом. Нам было нужно, чтобы народ поверил нам, чтобы поднял восстание. Это продолжалось лет восемь, если не дольше. Я тогда не следил за временем.
