— Черные люди глупы — засмеялась она. — Да и белые глупы тоже. Я — дочь белого человека, который жил в хижине черного короля и был женат на его дочери. Я знаю силу и слабости белых людей. Ночью, встретив тебя в лесу, я просчиталась. — Дикое ликование звучало в ее голосе. — Но с помощью крови из твоих жил я поймала тебя в ловушку. Нож человека, которого ты убил, поцарапал твою руку — семь капель крови упало на сосновые иглы. А мне, чтобы забрать твою душу, большего и не надо! Когда белые стрелки уехали, я собрала твою кровь, а Саул Старк отдал мне человека, который убежал. Саул Старк ненавидит трусов. С горячим, трепещущим сердцем труса и семью каплями твоей крови, Кирби Бакнер, там, в глубине болот, я сотворила заклятие, на которое никто не способен, кроме Невесты Дамбалаха. Ты уже чувствуешь его действие! Да, ты сильный! Человек, которого ты ранил ножом, умер меньше получаса назад. Но теперь ты не сможешь сражаться со мной. Твоя же кровь сделала тебя моим рабом. Я наложила на тебя заклятие.
Небеса! То, что она говорила, было безумием! Гипнотизмом, магией — называйте, как хотите, — я чувствовал, что она пытается заворожить мой разум и волю. От нее исходили слепые, бесчувственные импульсы, которые пытались сбросить меня в безымянную бездну.
— Я сотворила чары, которым ты не сможешь сопротивляться! — воскликнула она. — Когда я позову тебя, ты придешь! Ты последуешь за мной в самые глубины болот. Ты увидишь Танец Черепа и узнаешь, какая судьба уготована дураку, попытавшемуся встать на пути у Саула Старка… Дураку, возомнившему, что сможет сопротивляться Зову Дамбалаха. В полночь он отправится на болото вместе с Танком Биксби и четырьмя другими дураками, которые попытались противостоять Саулу Старку. Ты увидишь это представление. Ты узнаешь и поймешь, какая судьба уготована тебе. И потом ты сам отправишься вглубь болот, в темные и безмолвные глубины, такие же темные, как африканская ночь! Но прежде чем тьма поглотит тебя, будут острые ножи и угли костра… Ты будешь кричать, призывая смерть даже после того, как умрешь.
С криком я выхватил пистолет и нацелил его в грудь квартеронки. Боек был взведен, и палец лежал на курке. В этот раз я не должен был промахнуться. Но она смотрела в черное дуло пистолета и смеялась… смеялась… смеялась так дико, что кровь стыла в моих венах.
Я сидел в седле, нацелив на нее пистолет, и не мог выстрелить! Ужасный паралич охватил меня. Совершенно точно я знал, что моя жизнь зависит от того, нажму ли я на курок, но я не мог согнуть палец — не мог, хотя каждый мускул моего тела дрожал от напряжения и пот холодными каплями катился по лицу. Потом девушка перестала смеяться и встала, невероятно зловеще глядя на меня.
