Однако искать Арчера не пришлось. Не прошло и часа после прихода Ллойда, как он вернулся на «Пеккэбл», запыхавшись от быстрого бега. Ему потребовалось еще пять минут, чтобы отдышаться, а затем связно доложить о случившемся.
– Я пошел прямо к ригелианскому звездолету. Они собрались у трапа, а я затаился в кустах. Когда они двинулись к деревне гнорфов, я последовал за ними.
– Тебе пытались помешать? – спросил Харскин.
– Да, сэр, – Арчер потупился и переступил с ноги на ногу. – Я его убил.
Харскин кивнул.
– Продолжай.
– Они дошли до деревни. Я держался ярдах в тридцати сзади и, включив транслейтор, мог слышать их разговор.
– Ты вел себя неосмотрительно, – отметил Хаскин, – но, похоже, не мог поступить иначе. А если б кто-то из оставшихся на корабле следил за выбросами энергии? Но, вероятно, им было не до того. Что случилось в деревне?
– Они представились, затем началось, как обычно, о дружбе, мире и прочем. Потом они принялись выкладывать подарки. Капитан Четырнадцатый-Бессмертный сказал, что подарки скрепят дружбу Ригеля и Фафнира… Естественно, он назвал Фафнир иначе. Они раздавали зеркала, маломощные генераторы силового поля, разные безделушки. Гнорфы все брали и складывали в кучу. Ригелиане доставали все новые и новые подарки, куча росла. Наконец, капитан Четырнадцатый-Бессмертный сказал, что на сегодня достаточно, и начал объяснять суть предлагаемого договора. Один из гнорфов выступил вперед и указал на кучу подарков.
– Вы перестали отдавать вещи? – сердитым, даже обиженным тоном спросил он.
Четырнадцатый-Бессмертный замялся, но ответил, то остальные подарки будут переданы после подписания договора.
Тут все и началось.
– В каком смысле?
– Все произошло так быстро, то я не заметил никакого сигнала, продолжил Арчер.
– Но все гнорфы вдруг затрясли дротиками, заорали и кто-то из них бросил дротик в ригелиан. У них было лишь легкое оружие, и они стояли слишком близко к гнорфам. Началась настоящая резня. Спаслась лишь половина ригелиан, включая капитана Четырнадцатого-Бессмертного. Я не выходил из кустов, пока гнорфы не вернулись в деревню. Затем помчался к звездолету.
Харскин взглянул на социолога Янга.
– Ну? Что ты на это скажешь?
– Очевидно, это очень алчный народ, – ответил социолог. – Ригелиане допустили ошибку, поскупившись на подарки. Я бы рекомендовал подождать до утра, самим пойти в деревню и обо всем договориться. С отлетом ригелиан дорога нам открыта, и планета будет нашей, если мы проявим достаточную щедрость.
