- Исанэ ты... - тут она увидела меня. Она смотрит на меня, я на нее. Немая сцена. - НЯША!!! - крикнула она и кинулась на меня. Будучи раненым, я не смог хоть что-то противопоставить, и меня сгребли в объятья.
Дышать стало резко сложно, она чуть меня не придушила своими... 'глазами'.
- Уберите арбузы, - подал я голос откуда-то изнутри. - Кислоро...
- Ой, - она отпустила меня. - Прости, - улыбнулась она. Я же старался отдышаться. - Ты ранен?
- А это лазарет?
- Да.
- Тогда да, - нахмурился я. - И вообще, кидаться на детей запрещено законом. Сексуальное домогательство!
- Чего?! - ее глаза стали как два блюдца.
- Да, я невинная жертва нападения опасной развратницы.
- Ах ты, мелкий! - она схватила и начала трепать меня по волосам. - Сейчас тебе ухо откручу.
- Ваши эротические фантазии меня не волнуют, - огрызнулся я. Не знаю, что на меня нашло, но подшутить над ней очень хотелось.
- Ну, ты сейчас получишь, - она закатала рукав.
Но тут к нам зашла Исанэ.
- Мацумото-сан, что вы делаете? - возмутилась она. - Отпустите его, он только недавно пошел на поправку.
- Да этот паразит наезжает на меня, - надулась эта тетка.
- Хватит, он же ребенок.
- Ладно, ладно, - махнула она рукой. Я же отвернулся. - Как звать-то тебя?
- Не знаю, - буркнул я.
- Не знаешь? - удивилась она.
- Он только прибыл, а потом напали пустые, - ответила Исанэ.
Эта Мацумото смутилась. Ага, наезжать на ребенка, который всего ничего тут и умер молодым, не самая хорошая вещь.
- Ну, ты это, - замялась она. - Извини. А вообще, приток душ стал немного ослабевать. Похоже, война в мире живых закончилась, - сказала она своей подруге.
- Да, Капитан Унохана сказала, что там скоро все закончится, - ответила ей Исанэ.
- А что там сейчас? - спросил я.
- Ну, в Мире Живых Мировая война идет, - заявила она. - Кажется, вторая. Сейчас все работают в штатном режиме постоянно. Душ прибывает много, а пустых становится все больше.
Я ничего не сказал. Где-то я это уже слышал. Не помню точно. О войне я точно знаю. Логично предположить, что умер я как раз там. Это значит, я просто жертва войны и родных у меня, скорее всего, нет. Они или живы, или...
- А могу я как-нибудь найти своих родных? - спросил я. - Мы же вроде души, должны уметь такое. Или нет?
- Ну, - смутилась синигами. - У нас редко встречаются родные. Руконгай слишком большой, потому мало кто находит друг друга. Обычные души не могут чувствовать других. На это способны только синигами.
- Тогда я хотел бы стать синигами, - решил я. - Мне все равно некуда идти и некуда возвращаться. Все, чего я хочу - узнать кто я.
