Теперь сравните оба направления с энергетической отраслью. Во-первых, мы имеем колоссальные капитальные расходы, которые никуда не денутся. Если вы потратите миллиард долларов на строительство угольной электростанции, следующая электростанция не обойдется вам дешевле. И инвесторы вкладывают такие деньги с учетом того, что электростанция проработает 30 лет и больше. Если через 10 лет кто-то предложит более совершенную технологию, вы не сможете просто закрыть старую электростанцию и построить новую. По крайней мере, для этого нужна очень веская причина — например, большая финансовая выгода или правительственное постановление.
Общество также не терпит риска в энергетическом бизнесе, и это понятно. Мы требуем надежной бесперебойной подачи электроэнергии. Свет должен зажигаться каждый раз, когда мы включаем его. А еще мы переживаем из-за аварий и несчастных случаев. По сути, вопрос безопасности чуть не загубил строительство атомных электростанций в США. После аварий на Три-Майл-Айленд и в Чернобыле Америка начала строить лишь две новые АЭС, хотя за год от выбросов угольной промышленности умирает больше людей, чем в результате всех аварий на атомных электростанциях, вместе взятых.
У нас есть веские и вполне объяснимые причины тяготеть к тому, что нам знакомо, пусть даже оно убивает нас. Нужно изменить эти причины, чтобы построить энергетическую систему, обладающую всеми необходимыми нам характеристиками (надежность, безопасность) и лишенную всего, что нам не нужно (зависимость от ископаемого топлива). Но это будет нелегко, потому что…
…наши законы и нормативы слишком устарели. Фраза «государственная политика» не вызывает у нас паники. Однако любая политика — от налогов до экологических стандартов — оказывает колоссальное влияние на поведение людей и компаний. Мы не добьемся нуля, пока не исправим ситуацию, а до этого еще далеко. (Я имею в виду Соединенные Штаты, но это относится и ко многим другим странам.)
Одна из проблем заключается в том, что многие современные законы и стандарты в сфере экологии разрабатывались без учета климатических изменений. Они предполагали решение других проблем, а теперь мы пытаемся использовать их для сокращения выбросов. С тем же успехом можно попытаться создать искусственный интеллект на компьютере 1960-х годов.
К примеру, в самом известном американском законе, касающемся качества воздуха (Закон о чистом воздухе), почти не упоминаются парниковые газы. И это не удивительно, поскольку закон был принят в 1970 году с целью снизить риск заболеваний от загрязнения воздуха, а не для борьбы с глобальным потеплением.
