Асмунд потер виски, наблюдая за махинациями лекаря.
Она действительно спасла его. Ведь то существо, что обитало в заброшенной части дворца, могло напасть и на короля. Глупый поступок сунуться туда одной, с другой стороны она, возможно, спала жизни многим людям. Он не позволит ей умереть!
– Мага во дворец, живо! – Скомандовал Асмунд бледному от страха слуге.
Глава 7. Они рождались и умирали в одиночестве
Саяна плотнее укуталась в старый сюртук, ткань сильно истрепалась от времени, но согревала. К холоду она давно привыкла, как и к крысам, пытающимся отнять у нее те ничтожные крохи, которые дважды в день подсовывали в маленькое отверстие внизу двери, но иногда, когда становилось совсем тоскливо, брошенный со злости год назад сюртук, согревал душу, давал ощущение, что не все еще закончилось, что обязательно все изменится.
Девушка уперла взгляд в стену. Год. За весь год она ни разу не услышала человеческого голоса, никто не переступил порог ее тюрьмы.
Раз в сутки глубокой ночью, дверь со скрипом отворялась. За порог ставили ведро с относительно чистой водой, после чего дверь снова закрывалась. Этой водой ей молчаливо предлагали умыться. Спасибо и на том, по крайней мере, грязью она не зарастет.
Вот и сейчас Саяна наблюдала за этой процедурой. Лязг, скрип, ведро появляется на пороге, рука исчезает в проеме. Снова скрип, лязг, свидетельствующий о том, что дверь плотно закрыта.
Она закрыла глаза, напевая детскую песенку. Давно смирившись со своей судьбой, наемница перестала пытаться разговорить тюремщиков. Криков и истерик тоже больше не допускала. Поначалу было сложно. Хотелось разбить голову о стену и прекратить эту пытку. Она звала Фор почти каждый день. Требовала от стражи его немедленного появления. Требовала, умоляла, кричала, сочетая это с бранью. Подолгу металась от стены к стене, нашептывая проклятия. Так прошел первый месяц. Никто ее будто не слышал. Каждый раз на проклятия и угрозы ответ был один – тишина. Советник тоже не появился, и что-то ей подсказывало, он не придет.
Свое дело Фор выполнил, с легким сердцем вернулся в Ровал, позабыв от тэманлинке, которая, каждый день в течение всего года куталась в его сюртук.
Время шло слишком медленно, Саяна чувствовала, как жизнь ее утекает. Пялясь целыми днями в потолок, она отнюдь не избавляет себя от казни, которую ей предписали. Тогда она начала упражняться с выдуманным противником. Раны постепенно затянулись, остались шрамы. Дни полетели быстрее, вот только ничего не изменилось.
