Женщина присела перед ней на колени, погладила пленницу по лицу. В ее взгляде совсем не было злобы.
– Они тебя не сломают, – твердо сказала женщина, вытирая кровь с лица девушки рукавом своего платья. – Только не бойся. Никогда. – Шепнула она, вставая.
Салекта подняла голову, чтобы посмотреть на горожанку, двое солдат вывернули ей руки за спину, заставили согнуться и быстро повели прочь.
Наемница пыталась что-то прохрипеть в ее защиту, но тщетно. Женщину увели к виселице, на прощание она увидела улыбку горожанки. Гордо расправив плечи, та смотрела на наемницу, пока на нее накидывали петлю, она не боялась смерти. Глупость толкнула ее на этот поступок? Возможно. Но что-то пленнице подсказывало, казни в Аксэде не были редкостью. Прожив здесь два месяца, она ни разу не видела, чтобы виселицу убирали. Насколько она знала, имперский закон запрещал такое частое применение казней.
Когда палач приготовился выбить бревно из-под ног женщины, Салекта дернулась из рук солдат, пытавшихся поднять ее, что-то жалко пропищала и обмякла в грубых руках. Толпа и вовсе поникла. Люди стали расходиться по домам как можно быстрее. Никому не хотелось повторить судьбу несчастной горожанки.
В своей жизни ей довелось видеть много смертей, еще больше убийств, совершенных ею же. Она лучше других знала людскую жестокость. Видела ее с детства, но еще ни разу она не видела, чтобы казнили за вытирание крови с лица, за оказанную милость пленнику. За такое не убивали даже на войне, не то, что в мирное время. Салекта смотрела на лица аксэдовцев, и понимала, они давно привыкли к такому порядку вещей, новый день приносит новую показательную казнь.
Все ее нутро визжало внутри! Неужели они не понимают, что завтра на месте той женщины может оказаться их родной человек? Почему они примирились с этим зверством? Почему молчат и уходят так, будто ничего не произошло?! Она не хотела и не просила о снисхождении к себе, но в чем повинна та, что вышла из толпы, лишь за тем, чтобы утереть кровь с лица, пусть и убийце?
Салекта не сразу поняла, что ее уводят на главную городскую площадь, приковывают к столбу, окатывают холодной водой. По обе стороны от нее на расстоянии пяти шагов встают солдаты, гордо сжимая пики, подбородки вздернуты вверх, в глазах ледяное спокойствие.
Ей ничего не оставалось, кроме как примириться со своим положением. Мысли исчезли, уступив место звенящей пустоте.
Фор наблюдал за пленной, когда она, повизгивая пыталась кидаться к горожанке. И когда въехала солдату по носу. Она не замечала его, зато он видел девушку прекрасно. Совсем молоденькая, напуганная, но колени перед королем не преклонила, хоть и должна была. Ее поставили силком, это делало ей честь, ведь она не боялась Агора. Удар по солдатскому носу тому свидетельствовал.
