Ханна взглянула на него с отвращением.
— Прекрати! Ты не имеешь права ко мне прикасаться. Ты что, не понимаешь, что дети могут увидеть? Думаешь, хорошо выйдет, если они будут думать, что парням можно так вести себя с девушками? Как директор школы ты несешь ответственность.
Ей было странно, что приходится напоминать ему о таких вещах.
— Ой-ой, да успокойся же — вчера ты совсем по-другому пела. Да, какой ужас, если они вырастут похожими на меня — большого ужасного Юхана.
Он напряг мышцы.
— Я могла бы подать на тебя жалобу за сексуальные домогательства.
Щеки у нее горели, ей пришлось собрать волю в кулак, чтобы сдержаться.
— Давай, давай, — ухмыльнулся он. — Покачай права. Вперед, на борьбу! И возьми в свою команду парочку синих чулков из учительской, раз уж ты все это затеяла. Чем они заняты?
Он кивнул в сторону детей, лицо у него вдруг стало серьезным.
— Не знаю, но мне все это не нравится. Алиса, кажется, перепугалась до смерти и спряталась в ящике с песком.
— Если Алиса твоя дочь, это еще не значит, что ты должна думать только о ней.
Ханна кивнула, понимая, что он прав, — однако на этом этапе она уже не нуждалась в таких напоминаниях. Когда работаешь учителем в той же деревне, где живешь, есть риск заполучить собственных детей в качестве учеников — а это непростая ситуация. Чаще всего именно Алисе доставалось меньше всего внимания: Ханна не хотела, чтобы другие дети и родители думали, будто она отдает предпочтение собственной дочери. Как бы она ни поступала, все получалось плохо. С Карлом было то же самое, когда он учился в начальной школе. Хотя думать об этом было тяжело, Ханна понимала, что это плохо сказалось на их отношениях, и Карл еще тогда начал отдаляться от нее. Возможно, он видел в ней скорее учительницу, нежели маму, и именно поэтому она боролась за то, чтобы эта история не повторилась еще раз, с Алисой.
— Хорошо, что мы вчера провели собрание, — сказала она. — Надо как можно скорее пригласить родителей.
Юхан кивнул.
— Кстати, ужасная история с этим убийством. Вы что-нибудь видели? Ведь вы живете совсем рядом!
Ханна не ответила, продолжая смотреть на детей, голоса которых звучали все громче, — на школьном дворе, казалось, сгустилась атмосфера ненависти.
— Скажи, если надо прийти и охранять тебя, пока твой муж в отъезде — ведь вчера он, наверное, был в отъезде? — сказал Юхан, легонько толкнув ее в бок и расправив грудь. Фигура у него была огромная, как и эго, и он поступал, как заблагорассудится. Жизнь представлялась ему огромным накрытым столом, с которого он мог взять что угодно, когда угодно.
