Евгений знал о существовании так называемой боязни «белых халатов». У него была боязнь «темно-серых мундиров», «салатовых жилеток» и «полосатых палочек».
Еще из самых явных имела место быть боязнь «полосатого галстука», относившаяся к директору Николаю Сергеевичу.
Но больше всего Евгений боялся женщин.
Разумеется, не всех женщин, а лишь которых рассматривал в качестве потенциальной жертвы своего природного влечения.
Нет, Евгений не был бабником. Он, как и большинство зрелых мужчин, к коим он в свои двадцать девять лет себя причислял, желал женской ласки, чистой любви и самых светлых чувств.
Мимолетные романы и, тем более, бурные одноразовые посиделки (с последующими «полежалками»), оставляли в душе лишь неприятный осадок и не приносили никакого удовлетворения.
Евгению хотелось постоянства. И на роль этого постоянства была выбрана Зинка Прохорова, официанта дешевого по сути и содержанию кафе «Светлые зори», расположившегося на первом этаже в доме, напротив окон квартиры Евгения. Евгений третью неделю подряд пытался признаться Зинке в безграничной любви.
Сначала он по несколько часов просиживал за столиком полутемного и довольно мрачного зала «Светлых зорь», поглощая неимоверное количество закусок, яичниц, салатов и котлет, но так и не решился заговорить с девушкой. Всякий раз, когда Зинка приближалась к его столу, пытаясь узнать, не желает ли он чего-либо еще, и при этом обворожительно хлопала длинными пышными ресницами, у Евгения перехватывало дыхание, и он мычал что-то невразумительное, тыкая пальцем в строчки меню.
А когда его и без того не слишком толстый кошелек основательно похудел, то Евгений решил дожидаться Зинку по вечерам на лавочке у выхода из кафе.
Но и здесь повторялась одна и та же история: каждый раз он приходил и усаживался на скамейку с твердым намерением уж в этот раз, наконец, взять себя в руки и осуществить задуманное, а перед этим он тщательно репетировал свою речь и продумывал ответы на возможные Зинкины вопросы. Но, завидя Зинку, покидающую поздно вечером кафе через черный ход, он напрочь забывал все, что собирался ей сказать, и стоял столбом, растерянно провожая девушку взглядом и не смея приблизиться к ней.
Наравне со страхом быть отставленным, в Евгении с каждым днем нарастал еще и праведный гнев. Причиной его служили вечно увивающиеся вокруг Зинки парни, с которыми она в открытую кокетничала на своем рабочем месте – Евгению это прекрасно было видно сквозь прозрачные стекла кафе…
