Как и рядовые граждане, ученые задумываются о причинах этого явления, и самые фантастические предположения пользуются доверием за отсутствием единого убедительного объяснения. Но несмотря на все это…
Мадам Месал не успела узнать, что случилось «несмотря на все это», потому что дверь открылась, и в лавку вошел господин Дуста.
— Добрый день, мадам Месал, — оптимистически возгласил он. — Ну, как дела?
— Добрый день, господин Дуста. Помаленьку, — скромно ответила мадам Месал, одной рукой протягивая ему пачку «Тарборы», а другой беря деньги.
— Итак? — спросил господин Дуста, закуривая сигарету.
— Ах, господин Дуста!
Мягкий и ясный, как голубое небо, по которому только что пролетел взвод херувимов, взгляд старой женщины выражал благолепие и счастье.
— Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Вопрос был необычным: на протяжении двадцати лет ему и в голову не приходило, что старуха могла нуждаться в его помощи. Но мадам Месал не казалась удивленной.
— Спасибо, — сказала она. — Нет, зачем же?.. Может быть, это я могла бы вам помочь? Поштопать чулки или… ведь вам, холостяку, должно быть нелегко…
— Вы просто как мать! — умилился господин Дуста, находя все же вполне естественной внезапную заботливость продавщицы табака.
— Я ведь все равно забочусь о своем жильце, — как бы извиняясь, произнесла старая женщина.
— Ах вот как! У вас есть жилец?
— Как, вы его не знаете? Он ведь тоже работает у Гар энд Гу… Дунла из Отдела изобретений!
— Не имел удовольствия, — церемонно ответил господин Дуста и, даже не задумываясь о том, что говорит, добавил:-Но, разумеется, я был бы счастлив…
— Нет ничего легче, — уверила его продавщица. — Он почти не выходит из дому. Когда вам будет угодно, сообщите мне и я его уведомлю…
— Я очень вам благодарен, мадам Месал. До завтра!
Старший архивариус покинул табачную лавочку в полном восторге. На улицах люди улыбались друг другу, и обычная толкотня в переходах метро сменилась живой, ненавязчивой любезностью. Господин Дуста уступил свое место какой-то продавщице, которая в свою очередь поднялась через несколько минут, чтобы усадить старую женщину (в ужасной черной шляпке, украшенной полным набором овощей). Пассажиры говорили о сне, собравшем всю Терезию на Площади независимости, и господин Дуста ввернул замечание, встреченное всеми весьма благосклонно: — О господи, если бы такой же прекрасный сон приснился нам и в эту ночь!
Он вовремя явился на работу, где Никламас встретил его улыбкой, растянувшей его рот до самых ушей, и едва успел натянуть нарукавники из черного сатина, как зазвенел телефон: генеральный директор созывал всех служащих в актовый зал, где в конце года устанавливали новогоднюю елку, и председатель административного совета произносил свою неизменную речь, после чего распределялись подарки, купленные на добровольные пожертвования служащих.
