При виде бесконечного множества разложенных для продажи причудливых амулетов и окруженных огненным ореолом простых и сложных инструментов голова буквально шла крутом. И тот факт, что жители Бомбифэйла сотнями бродят по этому странному базару и нетерпеливо толкают друг друга, стремясь потратить свои добытые тяжелым трудом кроны и реалы на подобные вещи, вызвал в душе тревожные ощущения. Вполне обычные, скромно одетые люди сорили деньгами, словно компания аристократов.
- Неужели это еще не все? - спросил изумленный Престимион.
- Конечно нет, впереди еще много всего.
Оказалось, что в здании, где разместился базар, пол наклонно опускается вниз. Судя по всему, они входили в ту часть строения, которая располагалась ниже уровня улицы.
Здесь было еще более дымно и душно. В этом секторе продавцы и уличные актеры работали вперемешку Престимион увидел жонглеров, группу четырехруких скандаров с серовато-рыжим мехом, энергично и самозабвенно перебрасывающихся кинжалами, шарами и горящими факелами. Музыканты, перед которыми стояли банки с монетами, среди всеобщего шума мрачно играли на скрипках, барабанах и риккитомах. Были здесь и привычные маги, которые не притворялись чародеями, а, пользуясь ловкостью своих рук, показывали старые как мир фокусы со змеями и яркими платками, с запертыми на замок сундуками и с протыканием горла кинжалом. Писцы зазывали клиентов, предлагая написать письмо от имени тех, кто не владел этим искусством; водоносы с блестящими медными кувшинами приглашали всех окружающих утолить жажду; мальчишки с блестящими глазами уговаривали прохожих поучаствовать в азартной игре, которая состояла в невероятно быстрой манипуляции связками маленьких палочек.
Посреди всего этого столпотворения Престимион вдруг обратил внимание на зону тишины, бросающуюся в глаза полосу молчания, прорезавшую центр толпы.
Он не сразу понял, что послужило причиной возникновения этого оазиса безмолвия. Но взглянув туда, куда указывал Септах Мелайн, увидел, что по рынку идут двое в форме офицеров понтифексата. Они-то и вызвали страх и тревогу Первый был хьортом, с грубой кожей, припухшим лицом и глазами навыкате, как у всех представителей его расы. Он держался преувеличенно прямо - такая осанка была результатом строения их плотных, довольно тяжелых тел, - однако из-за нее хьорты всегда казались напыщенными и самодовольными прочим обитателям Маджипура. На плече хьорта болтались большие весы, которые показались Престимиону скорее отличительным знаком должности, чем предметом для практического применения.
