Крепость мертвых | страница 4



Он не решался говорить слишком ясно, так как не слишком хорошо знал их верования и боялся в чем-нибудь ошибиться. Если бы с ним был Фрэй Мигуэль…

Но окружавшие его люди не удивились.

— Атахуальпа проводит тебя завтра, — сказал старик.

— Золота у нас много, увидишь сам. Мы храним жизнь…

— Но огонь больше не пылает, пламя едва теплится. В вьючный скот превратили они Народ Солнца. Истребляют нас, как стада лам. Гонят под бичами в шахты, и мы добываем для них золото Жизни, серебро Луны и медь Земли… Мы изнемогаем, Виракоча!

— Наши женщины — рабыни чужеземцев.

— Наши земли стали их землями.

— Мы погибаем тысячами, измученные, голодные. Наши дети болеют и умирают…

— Мы угасаем во мраке, невидимые, незнаемые…

— Мы изнемогаем, Виракоча!

Голоса вздымались и ниспадали в горестной литании, и Мак Аллен уже не различал говорящих. Но он слушал их причитания лишь одним ухом. Единственное, что ему было нужно, — это золото, которое он обнаружит завтра, золото, которое хранят люди, сидящие возле него, и которое он извлечет на свет. С их золотом он уедет в Европу. Все двери откроются перед его звоном. Прочь с дороги, расступитесь, этот сеньор приехал из Перу! Его карманы набиты золотом! За один день он тратит столько, сколько другие за год.

Это ему принадлежит дворец, в котором полно слуг, из окон которого доносятся самые веселые песни в Мадриде и до самого утра идет пир. У него самые красивые арабские скакуны и самые прекрасные рабыни язычницы, потому что он — из Перу. Из Перу. С золотом из Перу.

Мак Аллен глубоко вздохнул. Он все еще сжимал в руке нож, и резная рукоятка больно впилась ему в пальцы. Нужно было успокоиться. В двух шагах от него Атахуальпа скользил сквозь сырую холодную ночь.

Летучая мышь прошелестела над головой Мак Аллена.

Они подошли к краю пропасти. Дорога останавливалась у глубокой расщелины и снова поднималась на другом берегу, слегка окрашенном лунным светом. Через пропасть был перекинут плетенный мост из лиан. Мак Аллен увидел, как тело индейца раскачивается вместе с хрупким плетением, и вспомнил, что недавно такой же старый мост оборвался и сбросил в Апуримак нескольких прохожих. Об этом ему рассказал тоже Фрэй Мигуэль. Если подумать… Все это было не так уж давно, не больше тридцати лет тому назад… И вдруг он улыбнулся, словно услышав, как кто-то шепнул ему на ухо: — 20-го июня 1714 года!

И впрямь, меньше тридцати лет. Его отец, старый пират, только что обосновался в Куско, покинув братию флибустьеров, с которыми бороздил Караибское море.