Гришин в растерянности оглядывался на ликующих людей в зале суда. Ему до последнего казалось, что этот фарс скоро кончится, и он сможет вернуться в свои апартаменты, чтобы потягивать дорогой ароматный кофе и встречать закат горячей Лады.
На запястья Гришина надели браслеты и сомкнули их электромагнитной ловушкой. Двое охранников повели его к выходу.
В космопорте Гипериона осужденных преступников уже ждёт челнок, который доставит их в колонию–тюрьму на Ганимеде. Их осудили на пожизненную ссылку, где чтобы жить, приходиться поддерживать станцию в рабочем состоянии, занимаясь добычей воды, сельским хозяйством, разведением животных, где чтобы лечь спасть в постель, для начала надо сбить каркас из досок и набить матрас грубой шерстью животных. Побег с Ганимеда невозможен, поскольку заключенные транспортируются с орбитальной станции на одноразовых капсулах, неспособных взлетать. Какое жестокое наказание – запереть человека на планете, с которой нельзя сбежать.
В просторном, опустевшем после заседания суда, холле у панорамных окон стоял инспектор Ян Карел. Ему вернули звание, жетон, униформу и даже выдали новый парадный китель.
Ян вдумчиво вглядывался в космическую пустоту, угадывая во мраке мерцающие огни далекого космопорта на Энцеледе-2. Он ощущал, как гордость и упоение своим успехом растекаются в его сердце сладостной негой. Это была эйфория. Это был катарсис.
Какое непростое, затянувшееся путешествие пришлось пережить Яну?! Свою победу он фактически выстрадал. Он заслужил своё звание. Он – лучший!
Через несколько часов с космопорта Гипериона отбудет пассажирский шатл на Марс, где в честь нового героя будет приём. Сам генерал Шустов будет там поздравлять Яна и ставить его в пример и молодым и опытным сотрудникам Комитета.
А потом… Отчего–то вместе с радостью Ян ощущал разочарование. Эта глава его жизни закончена. Плохие парни повержены, справедливость восторжествовала. А что впереди? Унылая служба в Комитете, где все будни похожи.
Ян громко и протяжно вздохнул.
– Грустишь, инспектор? – раздался голос за спиной.
Ян вздрогнул от неожиданности. Он обернулся и увидел серые с поволокой глаза, холодным взором уставившиеся ему в лицо. Самодовольная ухмылка изогнула надменный рот, и лицо показалось почти приветливым.
– Роман де Сант Эдаль, – произнёс Ян, улыбнувшись и пожав тому руку. – Я думал, что ты воспользовался этой бюрократической ошибкой и уже на одном из тех шатлов, – Ян кивнул головой в сторону окна, в котором виделись искорки взлетающих небольших крейсеров и кораблей.
