– Очень приятно смотреть, как загнанный в угол зверь не сдаётся, бьется за свою жизнь из последних сил. Это красиво. В этом есть какая–то поэзия. Сила духа и воля к жизни, которые воспевали наши предки, пульсируют в его крови. Очень приятно!
– Кто в твоей метафоре загнанный зверь? – спросил Гришин.
– Дядюшка Вол! Вот! Это именно то, о чем я говорю. Ты стараешься изо всех сил не показать страх. Ты уверен в своей непобедимости, хотя и чувствуешь грядущее поражение в последней битве. Это конец, дядюшка.
Маккела, ощущая себя на пике триумфа, наслаждался каждым мгновением, каждой эмоцией, что сумел вызвать у собеседника.
– Давайте же, наконец, посмотрим, что нам приготовил дорогой инспектор!
Маккела включил ультрофон и принялся копаться в его безграничной памяти. Лицо его вдруг просияло, и тогда он вывел голограмму над столом на всеобщее обозрение. Перед зрителями проскальзывали фотографии, где Гришин был запечатлён на встречах с лидерами воинственно настроенных организаций, террористических группировок и религиозных сект, распространяющихся по Вселенной, как вирус.
– Я помню это! – восхитился Маккела одним из снимков, где Гришин пожимает руку бородатому мужчине с клетчатым платком на голове. – Все масс–медиа освещали этот снимок, случайно попавший в сеть!
– Кажется, – подтвердил Роман, – именно тогда ты изрядно потратился на адвокатов, которые сумели доказать, что тебя подставили, а фото лишь нелепый фотомонтаж.
Гришин с силой сжал челюсти. Он осушил бокал и потребовал принести ему ещё. Маккела закрыл раздел с фотографиями, голограмма потухла. Маккела увлеченно читал что–то, после чего удивленно воскликнул:
– Это завод по производству отравляющего газа. Серьёзно? Осмий? Здесь? Да ты просто самоуверенный ублюдок, дядюшка Вол! Сколько ты уже продал газовых шашек и бомб этим беснующимся фанатикам, которые считают, что Земляне слишком высокого о себе мнения?
– А я думал, что ты только на стороне Землян, – заметил Ян.
– Это абсолютно неверный подход! – огласил Маккела. – Сразу видно, инспектор, что ты ничего не смыслишь в бизнесе. Всегда гораздо прибыльнее спонсировать обе воюющие стороны. И при этом подстрекать каждую из сторон на убийства.
Гришин не спешил отвечать. Он отпил свежего бурбона, обвёл всех взглядом и, усмехнувшись какой–то своей мысли, не торопливо произнёс:
– А ты, значит, хочешь все это присвоить? Тебе нужна готовая империя, которую ты сможешь разрушить, пустив все на самотёк? Интересно, Егорий, а завод ты переформируешь на производство игрушек для самоублажения?! Юнец! Ты же осознаёшь степень своей ничтожности, глубину своей неспособности? Твой отец не просто так проиграл мне компанию. Он понимал, что так будет лучше для неё, для его детища. Твой отец был мудрым человеком и не хотел передать управление своей компанией пустоголовому напыщенному лентяю, каким ты являешься! Когда мы подписали договор передачи, он благодарил меня за то, что я спас «Ипсилон Интерпрайс» от разорения и позора.
